Михаил Сергеевич Горбачев: 14 лет спустя....

У войны в Афганистане – две стороны: военная и политическая.
Решение о вводе войск – «ограниченного контингента», как тогда выражались, – о силовой замене режима в Кабуле, было принято не просто келейно. Это сделали три–четыре члена Политбюро, остальным, да и то не всем, было предложено подписать, «не рассуждая».
Я был тогда кандидатом в члены Политбюро, Секретарем ЦК, но узнал о начале акции по радио.
Когда я стал Генеральным секретарем, фактически – во главе страны, и когда люди поняли, что можно говорить свободнее, на ЦК буквально обрушился поток писем с требованием прекратить эту войну. Писали матери солдат, жены, сестры. Писали сами солдаты, воевавшие в Афганистане. Писали коллективно – танковые экипажи. Офицеры докладывали, что они не могут объяснить своим подчиненным, за что мы там воюем, зачем мы здесь, что нам тут нужно.
Вопрос о выводе войск встал перед нами сразу, еще в марте 1985 года. Я записал его себе в личный блокнот среди первоочередных.
Всему Политбюро было ясно, что совершена грубейшая ошибка, что революцию, которую мы там хотим поддержать, народ не принял. А некоторые у нас даже рассуждали о социализме в этой отсталой, полуфеодальной стране. Глупостей тогда было много наговорено и написано.
Стоила нам эта война огромных средств – 6 млрд. золотых рублей в год, не считая всяких товарных и продовольственных поставок. А главное – потери жизней. Тысячи раненых и ставших калеками. Неизбывное горе их самих, их родных, матерей и жен.
Много тяжелого и, надо признать, несправедливого было в этой войне. Гибли наши люди, воюя, по существу, против народа, против крестьянства, которое взялось за оружие против нас. Мы растратили политический капитал нормальных, дружественных отношений, которые были установлены сразу после возникновения Советского государства и сохранялись более полувека.
Однако мы не могли позволить себе бежать из Афганистана сломя голову. Хотя и ясно было, что победить в такой по сути гражданской и партизанской войне нельзя, мы не потерпели военного поражения. И нам не к лицу было уподобляться американцам, которые в панике убирались из Вьетнама.
Надо было по возможности урегулировать афганский вопрос в политическом и в дипломатическом плане, и в Кабуле, и вовне. А главное – хорошо спланировать, все предусмотреть в самом порядке возвращения наших войск на Родину. Это требовало времени и исключало безответственную спешку. И, надо сказать, подготовлен и проведен вывод был отлично. Армия под руководством генерала Громова с достоинством и почти без потерь вернулась домой. Мы все помним этот торжественный момент, когда последняя бронемашина с солдатами на броне пересекала пограничный мост!
Уход из Афганистана стал крупной внешнеполитической акцией, которая резко подняла международный авторитет страны и сильно помогла нам в решении исторической задачи прекращения «холодной войны», опасной ядерной гонки.
Мы чтим воинов - «афганцев» за мужество, за беззаветное выполнение воинского долга, за верность присяге, за жертвы, которые они принесли, за тяготы и переживания, которые выпали на их долю. Забота о ветеранах Афганистана должна быть всегда одной из первейших обязанностей государства и моральным долгом российской общественности.
Позорно пренебрегать заботой об «афганцах». Недопустимо разное крючкотворство, тем более саботаж в оказании им помощи, в обеспечении их всем, что обещано, что им положено и узаконено.
И правильно, что отмечается эта дата – 15 февраля. Она напоминает участникам об их боевых делах, о воинской дружбе, о самоотверженной поддержке друг друга в труднейших условиях, о солдатской взаимовыручке.
А всему обществу – о том, что оно в неоплатном долгу перед людьми, которые честно служили и прошли через страшные испытания.
Но это и урок нынешним политикам. В нашем глобальном мире, где все взаимосвязано и взаимозависимо, где много еще нерешенных проблем, нельзя их решать военной силой. Это можно делать лишь в крайних случаях, а приоритет должен отдаваться политическим, дипломатическим и другим мирным средствам.