3 сентября 2002

А.Галкин. "Ахиллесова пята" нынешней власти

Будущее и сегодняшнего руководства, и России в целом в решающей степени определяется тем, удастся ли преодолеть системный кризис, решив наиболее жгучие экономические и социальные проблемы

По данным таможенной статистики, экспорт российских товаров в 2001 г. снизился на 2,3%, а импорт увеличился на 21,7%. В результате положительное сальдо торгового баланса сократилось по сравнению с 2000 г. на 9,7 миллиарда долл. Промышленный рост практически прекратился. Участились задержки с выплатой заработной платы - в первую очередь, так называемым бюджетникам. По данным Госкомстата, к 1 июля 2002 г. задолженность по заработным платам превысила 1 млрд. долл.

Продолжает расти социальная дифференциация. В середине 90-х гг. ХХ века разрыв в доходах 10% самых состоятельных и 10% наименее имущих составлял, по официальным данным, 13-13,5, а в 2001 - 14 раз. По расчетам же специалистов, этот разрыв оценивается в 23-24 раза. В 2001 г. 31,6% общего объема доходов населения приходилось на долю 10% самых богатых, в то время как на долю 10% самых бедных - лишь 2,3%.

Власть сегодня стоит перед дилеммой, выход из которой пока не виден. Окажется ли президент достаточно прозорливым, чтобы в трудном поиске точек сопряжения сохранить в своей политике хрупкий баланс умеренного социально окрашенного либерализма и социал-демократизма? Или в этой политике возобладает инерция радикального либерализма? Как это последнее скажется на политических и электоральных предпочтениях населения, судить пока трудно.

Согласно данным "Экспресс-опросов" ВЦИОМ, определяя свое отношение к Правительству России, 65,5% респондентов ответили, что оно не вполне заслуживает или совсем не заслуживает доверия. Еще негативнее была оценка местных властей. Не вполне заслуживающими или совсем не заслуживающими доверия их сочли 70,3% опрошенных. Таким образом, позитивное отношение к президенту почти (или, в ряде случаев, совсем) не корреспондирует с оценкой деятельности других властных структур.

К 2000 г. сложилась, казалось бы, благоприятная обстановка. Дефолт 1998 г., обесценивший российские денежные знаки, нанес большой урон российскому народному хозяйству. Вместе с тем он создал и некоторые новые предпосылки для экономического оздоровления. Высокий обменный курс вызвал заметное подорожание приобретаемых за доллары импортных товаров, что привело к росту спроса на товары внутреннего производства. В результате некоторые отрасли, особенно производившие товары массового потребления и находившиеся до этого в полном упадке, получили шанс на возрождение. Объем производства в них заметно возрос, что, в свою очередь, повлекло некоторое повышение спроса на продукцию машиностроительных и некоторых других предприятий.
Позитивную роль сыграло произошедшее в конце 90-х гг. повышение мировых цен на энергоносители, в первую очередь на нефть и нефтепродукты. Россия, как один из крупных экспортеров сырьевых ресурсов, получила существенный выигрыш.
На этой основе новому руководству удалось предъявить обществу положительные результаты первых лет своего пребывания у власти. На протяжении 2000-2001 гг. внутренний валовый продукт, как и объем промышленного производства, росли. В 2001 г. ВВП, по официальным данным, составил по сравнению с 1997 г. 113,9%; выпуск промышленной продукции - 123,4%; объем инвестиций в основной капитал - 131,5%. В 2000-2002 гг. удалось отказаться от чрезмерных внешних заимствований. Существенно вырос объем золотовалютных резервов Центрального банка.
Между тем с самого начала было очевидно, что действие благоприятных факторов не будет долгосрочным. Высокие цены на энергоносители не только приносили дополнительную валюту, но и подстегивали инфляционные процессы на внутреннем рынке. Запас конкурентоспособности, полученный российскими производителями, стал истощаться. Соответственно, импортозамещение не только прекратилось, но и оказалось повернутым вспять. Российская продукция вновь стала внутри страны объектом жесточайшей конкуренции со стороны зарубежных товаров и начала уступать одну позицию за другой.
С дополнительными трудностями столкнулись российские товары на международных рынках. Начавшиеся в 2001 г. сбои в мировой финансовой системе, замедление роста, а, в ряде случаев, и прямое падение производства во многих промышленно развитых странах снизили спрос на ряд товаров, бывших главными предметами российского экспорта. Соответственно, обострилась конкуренция и на внешних рынках, что, в свою очередь, стимулировало протекционистские тенденции там, где до этого охотно приобретали российские товары.
Неустойчивой оказалась динамика цен на нефтепродукты. На протяжении 2001-2002 гг. они то и дело колебались, то взлетая верх, то приближаясь к критическому уровню.
Начавшееся в середине 2002 г. обесценение доллара нанесло серьезный урон валютным резервам России. Под вопросом оказались и реализуемость текущего бюджета, и способность России выполнить предстоящие обязательства по обслуживанию внешнего долга.
На фоне этих трудностей стали все отчетливее проявляться неблагоприятные глубинные тенденции в народном хозяйстве.
Большинство производимых в стране товаров по своим качественным характеристикам по-прежнему отстает от зарубежных. И это отставание не уменьшается, а увеличивается. Технология и машинный парк крайне устарели и требуют срочной замены. Для этого нужны огромные средства, источники которых пока не найдены.
Не хватает средств, необходимых для приведения в мало-мальски приемлемый порядок транспортной и промышленной инфраструктур. Безнаказанное разворовывание направляемых в экономику средств, демонстративный уход от налогообложения и массовый отток за рубеж капиталов продолжаются в крупных масштабах. Из-за многолетних просчетов в деле образования и катастрофического состояния здравоохранения явно снижается качество рабочей силы.
Все большую остроту стали приобретать, казалось бы, приглушенные социальные проблемы. Инфляция "съедает" активно рекламируемые прибавки к заработной плате и пенсиям. Реальные среднедушевые денежные доходы населения не превысили в 2002 г. 82,3% от уровня 1997 г.
Видят ли новые руководители страны эти проблемы? Судя по всему - да! Сделали ли они что-нибудь для того, чтобы подойти к их решению? Очень мало. И причины этого отнюдь не в скудости интеллектуального багажа или опыта тех, кто несет ответственность за экономическую политику. Причины в самом подходе к разработке курса развития российского народного хозяйства.
Обстоятельства сложились так, что в окружении президента, как доставшемся в наследство, так и сложившемся во время его прежней работы, оказалось много сторонников радикально-либерального подхода к экономическим процессам. Влияние этой группы лиц весьма велико. Соблазн рецептов, предлагаемых радикал-либералами, объясняется тем, что в условиях гигантских трудностей оздоровления экономики предусматриваемые ими "простые меры" (дальнейшая деэтатизация народного хозяйства, реформа системы налогообложения, создание благоприятного климата для иностранных инвесторов и т.д.) выглядят весьма заманчиво. К тому же адепты этих мер сулят скорые позитивные результаты именно в годы пребывания у власти нового руководства.
По сути дела, основная проблема модернизации российской экономики состоит в нахождении источников для крупных инвестиций и в правильном их использовании. Радикал-либералам удалось убедить президента, что такие инвестиции могут быть обеспечены, во-первых, за счет иностранных капиталовложений, которые-де хлынут в Россию после того, как будет обеспечен необходимый климат, во-вторых, - путем дальнейшей приватизации (прежде всего распродажи) еще не разворованного государственного имущества, и, в-третьих, с помощью принудительной мобилизации средств населения в результате отмены всех дотаций и льгот, а также резкого сокращения социальных расходов.
Отсюда пакеты законопроектов, представленных в Государственную думу исполнительной властью и частично уже ставших законами (реформа налогообложения, пенсионная реформа и многие другие). Правда, некоторые чересчур радикальные предложения, например, по реформированию жилищно-коммунальной сферы и демонтажу социальной инфраструктуры, были заторможены президентом. Однако общее направление движения осталось прежним.
В чем несостоятельность такого курса?
Расчеты на иностранные капиталовложения, которые, якобы, решат проблему инвестиций в экономику России, построены на песке. Имеется множество стран, в экономику которых вкладывать средства гораздо выгоднее. Разумеется, иностранные инвестиции в национальную экономику следует поощрять. Но нельзя строить на них перспективную экономическую политику.
Вряд ли следует рассчитывать на поступление заслуживающих внимания средств, продолжая приватизацию имущества, принадлежащего государству. После "растащиловки" первой половины 90-х гг. в его распоряжении остались лишь естественные монополии, часть военно-промышленного комплекса и земельные угодья. Их распродажа может, конечно, дать бюджету некоторые суммы. Однако даже в лучшем случае они будут невелики по сравнению с тем, что нужно экономике. При этом негативные последствия распродажи могут иметь весьма опасные последствия - и экономические, и социальные, а следовательно, и политические.
Не менее опасна ставка на демонтаж социальной инфраструктуры. Ее частичное сохранение на протяжении 90-х гг. было одним из решающих источников того терпения, с которым реагировало на радикально-либеральные эксперименты большинство населения. Лишить его значительной части оставшихся социальных льгот и выплат - значит спровоцировать массовые протестные действия. Вместе с тем реальная прибыль от такого демонтажа вряд ли будет сколько-нибудь заметной. Обнищавшее население практически не в состоянии взвалить на себя тяготы оплаты той части социальных услуг, которую несли до сих пор государственные структуры. Оно либо не будет платить, либо откажется от них - со всеми вытекающими из этого последствиями для здоровья населения, его образовательного уровня и отношений между государством и обществом.
Исходящее из радикально-либеральных кругов утверждение, будто иного пути экономического оздоровления России не существует, не соответствует действительности. Достаточно, например, последовательно, с применением правовых институтов, выявлять допущенные в рамках "прихватизации" нарушения законов и взятых на себя обязательств, чтобы возвратить обществу значительную часть похищенных у него богатств. Существуют также опробованные в других странах способы возращения сбежавших капиталов.
Вполне возможна также мобилизация на инвестиционные цели сбережений населения. Пока они не используются, прежде всего, потому, что граждане не доверяют неоднократно обманывавшим их финансовым институтам и государственным структурам. Однако доверие можно восстановить, если всерьез заняться этим делом.
Разумеется, чтобы все это было осуществлено, необходима существенная корректировка экономической политики. Ее либеральная составляющая должна быть уравновешена социал-демократической, в большей мере отвечающей социокультурным традициям российского общества и способной нейтрализовать пагубный для него радикализм либеральных реформ. Либеральному принципу частной инициативы и предприимчивости необходим противовес в виде принципа социальной ответственности общества и государства. Эта ответственность не может быть сведена к отдельным подачкам тем, кого реализация радикально-либеральных экспериментов вышвырнула на обочину жизни. Российское общество и его граждане ждут другого: создания (а частично и воссоздания) такой системы социальных амортизаторов, которая наполнила бы каждого гражданина уверенностью в том, что общество никогда не бросит его на произвол судьбы и что он всегда, на всех этапах жизни будет пользоваться гарантированной социальной поддержкой.
Готово ли руководство страны к сбалансированной экономической и социальной политике, сочетающей публичные и частные начала? Или оно будет двигаться по инерции, набранной в 90-е гг.? Судя по всему, оно склоняется к чисто либеральной модели экономической и социальной политики. Вместе с тем, ряд признаков позволяет предположить, что окончательный выбор пока не сделан. Об этом говорит тот факт, что вслед за программными документами в духе либерального радикализма происходит корректировка политики в практической сфере.
Во властных структурах главная ставка делается пока на личный авторитет и популярность президента. Предполагается, что те политические силы, которым удастся поставить себе на службу влияние президента, могут с полной уверенностью рассчитывать на особый электоральный успех. Идет ожесточенная конкуренция за право именовать себя президентской или, по меньшей мере, пропрезидентской партией. Поскольку позиция президента воспринимается большинством общества как центристская, о принадлежности к центризму заявляют даже те, кто еще совсем недавно решительно отмежевывались от него, предпочитая именовать себя консерваторами.
Между тем ставка на президента, как на своеобразный "электоральный паровоз", в свете складывающейся ситуации не выглядит беспроигрышной. Последние опросы населения свидетельствуют о том, что в общественном сознании происходит нетривиальная дифференциация. Высокий рейтинг В. Путина, отличающийся устойчивостью, вместе с тем сопровождается заметной дифференциацией мотивов его поддержки. Немалую роль в их числе играет отсутствие достаточно влиятельной и популярной альтернативной фигуры.
Весьма показателен в этой связи разрыв между уровнем поддержки президента и отношением населения к другим высшим институтам власти.
Судя по всему, политика нынешней власти натолкнулась на принципиальное противоречие, которое может стать источником серьезных общественных коллизий. Беспрецедентная поддержка президента, его необъяснимый для многих высокий рейтинг базируются на массовых ожиданиях, которые явно не соответствуют программным положениям экономической и социальной политики либерального толка. Если эти положения будут упрямо проводиться в жизнь, то радикальные меры по либерализации экономики и социальной сферы придут в конфликт с массовыми ожиданиями улучшения социально-экономического положения населения. Тогда новый тур радикально-либеральных реформ сможет быть осуществлен только авторитарными методами. В этом случае нас ждет резкое усиление социальной и политической напряженности.
Делать окончательные выводы пока рано, но надо иметь в виду реальную возможность подобной линии развития от нынешней, бифуркационной точки.
Александр ГАЛКИН.