Архив: Раиса, мон амур (1990)

     Люди любят своих. Особенно в Советском Союзе, где законы крестьянской общины уступили место коммунистическому коллективизму. И хотя прежняя система корчится в агонии, зов предков силен, особенно в женской среде.

     Советская женщина – явление нередко жалкое. Грубая косметика, наложенная вкривь и вкось, вечная озабоченность на лице от ужасов тотального дефицита, одежда, напоминающая любительский спектакль по пьесе Горького «На дне». Руки с выступающими венами, полные фигуры от постоянного употребления основных блюд небогатого советского рациона (хлеб, картофель и мучное), отсутствие возможности для занятий спортом и аэробикой. Женщины, которым все по плечу: и управление трактором или бетономешалкой, и асфальтирование дорог, и заготовка дров, и ремонт домов на ржавых лесах и головокружительной высоте. Образы, которые присутствуют во многих западных репортажах о жизни в Советском Союзе. А реальность ежедневно штампует доказательства для затертого от многократного употребления клише.

     Эти женщины любят своих с неистовством и упорством. Особенно поп-звезду Аллу Пугачеву – с её мини-юбкой и дорогими, вычурными хламидами с золотыми блестками. Нонну Мордюкову, конвейерную русскую киноколхозницу с традиционным набором чувств на экране: вечная работа, семья, дети, кухня. Марину Неелову, создавшую в кинематографе образы замученных бытом скромных интеллигенток (учительниц и библиотекарш) со строгими моральными устоями. Они способны восхищаться целительницей Джуной Давиташвили, которая, несмотря на известность, влияние и магию, постоянно подчеркивает преданность многочисленным братьям и родственникам, сыну.

     Столь же неистово и упорно наши женщины не любят Наталью Негоду, исполнительницу главной роли в киношлягере «Маленькая Вера», эксцентричную эксгибиционистку, готовую ради международной известности подставить свое обнаженное тело под объективы фотографов из «Плейбоя». Или Машу Калинину, робкую московскую школьницу и первую в советской истории победительницу конкурса красоты, которая благодаря неожиданному везению, симпатичному лицу и стройным ножкам объехала полмира и собрала внушительную коллекцию западных туалетов. Незаслуженно далека от любви и киноактриса Наталья Андрейченко, сменившая роль нормальной деревенской бабы из фильма «Сибириада» на престижный и счастливый брак с известным западным актером и режиссером Максимилианом Шеллом. Но основной объект нелюбви (или зависти?) – Раиса Горбачева.  

     Они не любят ее за то, что напрочь лишены возможности так одеваться и вести сколь-либо интересный образ жизни, за ее стройную фигуру, элегантную прическу и тонкий макияж. Многие советские женщины негодуют, когда видят на телеэкране и фотографиях равнодушие Раисы к продукции кремлевских (но отечественных) портных и часам фабрики «Победа». Она раздражает остро выраженным чувством собственного «Я», своим присутствием на всех приемах и в поездках Михаила Горбачева. «Знай своё место!» – этот российский патриархальный закон мужского шовинизма принят на вооружение и женщинами.

     Для меня же Раиса сегодня выступает в роли стойкой разрушительницы прежних табу, и ее нынешняя деятельность не менее важна, чем пропаганда новых идеологов частной собственности – Василия Селюнина или Анатолия Стрелянного. Горбачева – один из образов, символов и явлений сегодняшней исторической эпохи, времени прощания с советской империей, великодержавной Россией и перестройкой как моделью обновления большевистского социализма.

     Несмотря на ее, как и всякого другого человека, недостатки, Раиса Горбачева – это и новый для советского общества символ человека, снявшего покров тайны с частной жизни кремлевских олимпийцев, открывшего миру существование, привязанности и внутренний мир подруг красных царей. Жену Андропова мы впервые увидели на его похоронах, а биография и взгляды супруги Брежнева остаются тайной и поныне. Но нам иногда позволялось увидеть их, и такое открытие вызывало шок. Горбачева заявила о себе с самого начала, ясно показав, что ее духовный мир далек от верности Программе партии и увлеченности Уставом КПСС, когда решительно отменила поездки в музей Ленина с женами зарубежных президентов, премьеров и генеральных секретарей. Прежний обязательный ритуал был заменен знакомством с сокровищами Кремля, поездками в храмы и общением с мастерами народных промыслов. Она выбрала себе красивую роль покровительницы искусства и культуры в компании с идолом советской либеральной интеллигенции академиком Дмитрием Лихачевым, стала членом правления Фонда культуры. Но и здесь Горбачева проявила вкус, такт и демократическое самоограничение, не став соперничать в любви к громким титулам с Еленой Чаушеску, Маргот Хоннекер и Анастасией Цэдэнбал. 

     При этом Раиса – явление новой советской реальности, воплощение равноправия с мужчинами. Трудно себе представить, чтобы кто-нибудь из предшественников Михаила Горбачева мог столь же твердо и решительно охарактеризовать свои взаимоотношения с женой так, как это сделал он в своем знаменитом интервью с корреспондентом Эн-би-си Томом Брокау: «Мы обсуждаем все». Это был и реквием по коммунистической патриархальности, и рождение новой советской женщины, способной завоевать свое место в мире мужчин.

     Но многие ли понимают это? Для большинства соотечественниц Раиса Горбачева – причина некоторых просчетов и неудач ее мужа. Однако мне хочется, чтобы она всегда оставалась такой, какая есть сегодня: женщиной со вкусом и стилем, подругой смелого политика, способной разделить с ним и вкус славы, и горечь неудач. Мне бы очень не хотелось, чтобы под градом критики Раиса ушла в тень, затаилась там под грузом стереотипов и догм. Ведь ее поражение было бы поражением всех советских женщин, ее нынешних противниц, которым в этом случае еще долго придется бороться за освобождение и равноправие.

Михаил Сигалов

Московский журнал. Ноябрь 1990. С. 14-15.