16 июля 2018
Павел Палажченко: "Не надо завышать ожидания. Пока достаточно будет нормализации диалога"Зато можно и, по-моему, нужно воспользоваться опытом женевского Накануне саммита в Хельсинки мало кто сомневается в том, что никаких осязаемых результатов встреча иметь не будет. Но Павел Палажченко — дипломат и переводчик Михаила Горбачева — убежден, что уже сам факт личного общения президентов — большое достижение. И он знает, о чем говорит, ведь на его глазах в конце 80-х годов прошлого века лидеры России и США сумели прекратить «холодную войну», начав с простого взгляда глаза в глаза. В том, что первый полноформатный саммит президентов России и США будет проходить почти через полтора года после инаугурации Дональда Трампа, конечно, нет ничего хорошего.
Россия и США не могут позволить себе слишком долго держать свои отношения в состоянии нарастающего напряжения. Летом 1988 года во время прогулки по Красной площади с Михаилом Горбачевым Рональд Рейган сказал: «Мы должны говорить не друг о друге, а друг с другом». Это, конечно, была заранее подготовленная фраза, но прозвучала она к месту. Актуальна она и сейчас.
Иллюзорные надежды наших парламентских и журналистских светил на то, что удастся договориться «по-быстрому» и после нескольких лет «плохого Обамы» всё в наших отношениях встанет на свои места, ушли в прошлое, но тем временем полтора года были потеряны.
Будет ли встреча Трампа и Путина в Хельсинки началом реального диалога не только двух президентов, но и двух стран?
Диалог — это норма международной жизни, переговоры — главная форма международных отношений. И в хорошие времена, и в плохие. Причем в плохие времена очень важно, чтобы участников переговоров хоть что-то сближало.
Что, кроме очевидной и не всем понятной взаимной симпатии, могут предложить друг другу Трамп и Путин? Что их сближает? Думаю, прежде всего неудовлетворенность нынешним порядком вещей в мире. И США, и Россия хотят изменить его в свою пользу. Но это не единство, а сходство. И, пожалуй, на этом сходство кончается.
На какую международную проблему ни посмотри — у США и России либо противоположные, либо плохо совместимые позиции. Меж тем обоим президентам, видимо, хотелось бы представить итоги встречи как успех. Для обоих характерна настойчивость, стремление к победе. Но в отношениях государств нельзя стремиться к победе за счет другой стороны. Нужны какие-то общие успехи, договоренности, выгодные обеим сторонам.
Что реально, что достижимо?
Можно представить себе какие-то шаги по Сирии — скажем, договоренность сотрудничать в ходе «переходного периода» (без упоминания Асада), по Украине — что-нибудь о миротворцах (но не о зоне их присутствия). Но прогресс по этим проблемам если и будет, то минимальный и вряд ли необратимый.
Едва ли может стать эффектным «гвоздем программы» и совместная борьба с международным терроризмом. Она и так идет, и от повторения аксиом о необходимости объединения усилий вряд ли что-то изменится.
Зато можно и, по-моему, нужно воспользоваться опытом женевского саммита Горбачева и Рейгана. Тогда, в 1985 году, стержнем встречи стали проблемы сокращения ядерного оружия. В совместном заявлении лидеры двух стран констатировали, что «ядерная война никогда не должна быть развязана, в ней не может быть победителя». С тех пор значительная часть арсеналов обеих сторон ликвидирована. Но ядерного оружия по-прежнему очень много, и есть опасность обвала всей структуры соглашений о его ограничении.
У России и США накопились взаимные претензии по соблюдению договоров, заключенных в прежние годы. Некоторые из них довольно серьезны, другие не очень, но при наличии политической воли со всеми можно как-то разобраться. И проявить политическую волю могут именно президенты. У них достаточно рычагов, чтобы надавить на ведомства, которые в состоянии найти компромиссные решения. Если бы спросили меня, я предложил бы президентам договориться о начале переговоров с целью предотвращения гонки новых видов оружия. В последнее время мы убедились, что военные и конструкторы могут много чего придумать, но нужно ли все это ставить на конвейер?
Но строить прогнозы по поводу саммита с участием таких своеобразных личностей, как Трамп и Путин, дело заведомо неблагодарное. В моей памяти осталось немало эпизодов, свидетельствующих о том, что президенты — живые люди, и это может вести как к успехам, так и к неожиданным сбоям в диалоге.
Полноформатный саммит — всегда колоссальная подготовительная работа. Делается всё, чтобы избежать неожиданностей и случайностей. «Аппарат» хочет, чтобы все было расписано по минутам и прошло без неожиданностей. Главы государств подчиняются требованиям протокола и — что еще важнее — не могут не считаться с позициями своих ведомств. Для них готовятся сотни страниц тезисов. Но они, как правило, не хотят быть куклами в чьих-то руках и просто зачитывать написанные для них «разговорники». Им хочется привнести своё. Поэтому какие-то сюрпризы практически неизбежны, особенно когда одним из участников встречи является такой труднопредсказуемый человек, как Дональд Трамп.
На встрече с Ким Чен Ыном Трамп настаивал, чтобы при разговоре один на один присутствовали только переводчики — ни помощников, ни хотя бы кого-то, кто мог бы грамотно записать содержание беседы. Это довольно необычно. Еще неожиданнее было то, что уже после переговоров Трамп объявил об односторонней уступке — прекращении американо-южнокорейских военных маневров. Правда, эта уступка обратимая, но она застала врасплох его собственных военных.
Какие сюрпризы принесет встреча в Хельсинки, сказать сейчас невозможно и еще труднее предположить, насколько устойчивыми окажутся ее результаты. Судя по некоторым признакам, скромные договоренности, достигнутые на встрече Трампа с северокорейским лидером, уже начали рассыпаться. От Хельсинки не ждут особых прорывов. Но если бы удалось договориться о механизме обсуждения всех накопившихся проблем, на разных уровнях и с участием различных ведомств, это вполне могло бы стать реальным успехом. В свое время о таком механизме договорились в Женеве руководители СССР и США, и хотя поначалу созданные для обсуждения различных проблем совместные рабочие группы работали не очень результативно, диалог способствовал изменению атмосферы, нормализации отношений, а потом появились и первые результаты.
В российско-американских отношениях многое разрушено или подорвано, и еще не все мины замедленного действия взорвались, так что до нормализации отношений очень далеко. Поэтому не надо завышать ожидания. Пока достаточно будет нормализации диалога.
|
|
XXI век станет либо веком тотального обострения смертоносного кризиса, либо же веком морального очищения и духовного выздоровления человечества. Его всестороннего возрождения. Убежден, все мы – все разумные политические силы, все духовные и идейные течения, все конфессии – призваны содействовать этому переходу, победе человечности и справедливости. Тому, чтобы XXI век стал веком возрождения, веком Человека.
|
English |
