Ганс-Дитрих Геншер: Демократия внутри страны является лучшей гарантией для ответственной и миролюбивой внешней политики

1/2

Перед всемирным форумом, перед Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций Михаил Горбачев заявил 7 декабря 1988 года, за одиннадцать месяцев до падения Берлинской стены: «В международной жизни действительно наступил поворот». Горбачев дал высокую оценку стремлению народов к независимости, демократии и социальной справедливости. Он говорил о проблемах выживания и самосохранения человечества. И он потребовал, чтобы и международная политика строилась на приоритете общечеловеческих ценностей.

Это был совсем иной язык, чем тот, который мы знали из выступлений его предшественников. Это был также иной язык, чем тот, которым привыкли пользоваться некоторые руководители западного мира. Выступал человек, который осознал глобальные проблемы, который знал цену ответственности — ответственности, которую несем все мы ради лучшего будущего человечества.

Следует сказать со всей откровенностью: выступление Горбачева тогда не нашло должного отклика в мире, как, кстати говоря, и в большинстве официальных кабинетов Запада. Отступим немножко назад. Когда в марте 1985 года Горбачев стал Генеральным секретарем Коммунистической партии Советского Союза, это открыло новую эпоху. Не только для Советского Союза, не только для отношений между Востоком и Западом, а для всего мира. Михаил Горбачев изменил свою собственную страну, изменил Европу, изменил весь мир — и изменил его к лучшему. Из мира горьких реальностей, который многим казался неизменным, он распахнул ворота в будущее. Он знал, что отказ от перемен создает величайшие риски и что воля к осуществлению этих перемен дает величайший шанс в интересах человечества. Его слова, сказанные в октябре 1989 года: «Кто опаздывает, того наказывает жизнь», были предостережением, которое невозможно было не услышать. Эти слова сохраняют свое значение и в эпоху глобализации.

Ход истории, который сегодня, спустя более чем два десятилетия после окончания холодной войны, мы понимаем лучше, подтвердил обоснованность идеи Горбачева об общем европейском доме. Тогда, во времена холодной войны, взгляды политика-реформатора Горбачева были — в полном смысле слова — революционными. Некоторым они показались настолько революционными, что они были не в состоянии поверить в их жизнеспособность. Можно сказать даже больше: кое-кто оценил эту инициативу как особо изощренную форму обмана. Горбачев посрамил своих критиков, посрамил искренностью своих поступков, своими действиями и смелостью, с которой он шел избранным путем, и идет им по сей день.

Я впервые встретился с ним летом 1986 года. Тогда мы проговорили три с половиной часа. Когда кто-либо слушал его, то буквально ощущал следующее: начинается новая фаза в отношениях между Востоком и Западом, в том числе и в германо-советских отношениях. «Давайте откроем новую страницу» — так Горбачев завершил тогда нашу встречу.

Инициатива Горбачева о едином европейском доме, признание им значения Соединенных Штатов Америки для стабильности в Европе, важности прав человека, положительная оценка хельсинкского процесса, взаимовыгодное сотрудничество, осознание культурной общности, устранение дисбалансов в сфере вооружений, ограничение уровня вооружений до простого состояния обороноспособности — всё это были идеи советского лидера, который пошел совершенно новой дорогой. Если представить себе, какой сильный отпечаток эры Брежнева несла на себе советская внешняя политика до Михаила Горбачева, то мы поймем, насколько революционными и грандиозными были его слова и дела. При нем был осуществлен радикальный поворот в советской политике, как внутренней, так и внешней.

В Советском Союзе начался небывалый процесс перемен. Горбачев изыскивал всё больше и больше возможностей для осуществления того, что обещали его предшественники, подписывая в 1975 году Заключительный акт в Хельсинки. Во внешней политике главным стал девиз «Не конфронтация, а сотрудничество». Созданная Михаилом Горбачевым и Эдуардом Шеварднадзе концепция внешней политики опиралась на осознание того, что в ядерную эпоху война может привести к уничтожению человечества. Ни на один из возникших глобальных вопросов не может дать ответ одно какое-либо государство или какой-либо идеологический блок, и ни одну из глобальных проблем никто не решит в одиночку. Этими соображениями руководствовался Михаил Горбачев, стремясь преодолеть раскол Европы и мира.

Две основополагающие мысли определяли его действия. Во-первых, необходимая модернизация экономики тогдашнего Советского Союза была невозможна без модернизации и открытости общества как внутри страны, так и вовне. Во-вторых, самую большую трудность при всех наших усилиях к переменам представляет — как он тогда подчеркивал — изменение мышления.

Его новое мышление определялось еще и пониманием того, что демократия внутри страны и сотрудничество с внешним миром неразрывно связаны друг с другом. И это действительно так, демократия внутри страны является лучшей гарантией для ответственной и миролюбивой внешней политики.

Если сегодня, на дистанции более чем два десятилетия, взять еще раз в руки тогдашнее выступление Горбачева в ООН, то становится понятным: менее чем за год до падения Берлинской стены он представил миру свое видение нового мирового порядка — понятие, которое двумя годами позднее сформулировал в качестве устойчивого словосочетания американский президент Джордж Буш-старший. Видение нового мирового порядка, существование и развитие которого уже началось в ходе революционных сдвигов в Советском Союзе, даже если на Западе многие воспринимали это с недоверием, если вообще были в состоянии это сделать.

Горбачев говорил, что новые реалии (которые сегодня мы обобщили бы понятием «глобализация») меняют всю ситуацию в мире. Сюда он отнес научно-техническую революцию, все более тесное переплетение коммуникационных, транспортных и всемирно-экономических связей и их ускорение. Этот новый глобализирующийся мир, этот новый мировой порядок не только ставит нас перед новыми техническими и экономическими вызовами, но, как говорил Горбачев, «они должны быть встроены в русло общечеловеческого консенсуса».

Всё это напоминает мне первую статью нашего Основного закона. Эта первая статья говорит о достоинстве — о достоинстве каждого человека. (Основной закон ФРГ, ст. 1: «Достоинство человека неприкосновенно. Уважать и защищать его — обязанность всей государственной власти». — «Новая».)

Для решения этих глобальных проблем Горбачев требовал действовать по-новому, требовал нового качества взаимодействия между государствами и понимания общности вызовов и целей. Он повторял вновь и вновь, что стоящие на повестке дня глобальные проблемы могут быть решены только сообща. Это представляет собой и основополагающий принцип Европейского союза, успех и притягательная сила которого подтверждает это принципиальное предположение.

Наконец, я хотел бы напомнить еще один пункт его выступления, который и в XXI веке нисколько не утратил своего значения: эпоха и реалии нового мирового порядка требуют интернационализации диалога и переговорного процесса. Этот принцип он сам наглядно продемонстрировал своей готовностью к диалогу с бывшими противниками, в которых видел новых партнеров.

Народы мира обязаны Михаилу Горбачеву и его новому мышлению отказом от старой политики холодной войны и освобождением из заложников ядерной конфронтации между двумя группировками государств Запада и Востока. Народы Европы обязаны ему тем, что они по собственной воле могут мирно жить согласно своим убеждениям. Таким образом, Михаил Горбачев стал тем человеком, который первым заговорил об общем доме Европы. Но он стал также и его активным строителем.

Однако спросим себя: учитываются ли те предостережения, которые Горбачев делает сегодня, в той мере, в какой они этого заслуживают? Принимаются ли всерьез, когда он говорит об опасности новой ядерной гонки вооружений? Когда он предостерегает от попыток обеспечить посредством систем противоракетной обороны безопасность только для себя, а не для всех? Ведь безопасность существует только тогда, когда все чувствуют себя в безопасности. Безопасность за счет других создает новые угрозы и становится причиной не только рациональных, но часто и крайне иррациональных решений.

Думаю, однако, что и в самой России следовало бы более четко видеть то, что делает еще и сегодня, используя свой личный авторитет, Михаил Горбачев для России, для своей страны.

В своем выступлении по случаю вручения ему премии им. Карла Великого* в 2000 году Билл Клинтон понял и подхватил предупреждение Горбачева о недопустимости дискриминации России при строительстве европейского дома. Клинтон, которого часто недооценивают, высказался за всестороннее партнерство Запада с Россией. Оно включает в себя требование укрепления стабильности и демократии в самой стране, деятельное участие в сотрудничестве с Западом, а также полную интеграцию России в глобальные институты.

Сегодня Россия включена во встречи глав государств и правительств по экономическим вопросам стран «Большой восьмерки» и «Большой двадцатки». Но этим дело не должно ограничиваться. В находящемся на стадии становления европейском порядке единой и большой Европы Россия должна иметь возможность найти свое место в качестве партнера ЕС, а не потенциального врага. Никто не имеет права закрывать перед ней двери. Великий европейский народ, русские — неотъемлемая часть новой Европы. Европейская культура немыслима без того огромного вклада, который она получила из России. А кто бы мог написать историю XX века, не упоминая имен Горбачева и Сахарова? В долговременном плане все более тесная кооперация Европейского союза и России должна дополнить картину нового общеевропейского порядка. Требуется создание общеевропейской инфраструктуры. Прежняя биполярность эпохи холодной войны должна остаться далеко позади. Однако эта биполярность (и это также важно, и за понимание этого продолжает бороться Горбачев) не должна превратиться в монополярный мировой порядок, при котором одна из стран могла бы возвыситься над всеми остальными. Она должна стать многополярным порядком, при котором Соединенные Штаты Америки и Россия являются важными центрами силы, но ни в коем случае не единственными. Китай, Индия, Япония, Бразилия и региональные объединения, подобные ЕС, занимают в нем свое место. В том факте, что сегодня мы откровенно и доверительно, поверх когда-то разъединявших нас границ говорим об общих целях и вызовах, находят свое воплощение в жизнь слова Михаила Горбачева из его выступления перед Организацией Объединенных Наций: стоящие перед нами глобальные проблемы и вызовы можно преодолеть только при помощи общего диалога.

Когда мы сегодня, в начале второго десятилетия XXI века, чествуем Михаила Горбачева, эти почести воздаются человеку, который в конце прошедшего столетия открыл нам ворота в лучшее будущее. Что особенно отличает историческую личность Горбачева, так это его смелость, его сила и чувство, что ему можно верить, которое он смог пробудить в людях. За его словами, какими бы смелыми они ни казались, всегда следовали дела. Меня это побудило к тому, чтобы с самой нашей первой встречи проникнуться доверием к Михаилу Горбачеву и высказаться об историческом шансе, который давала Европе и миру его политика. Когда мы сегодня чествуем Михаила Горбачева, я вспоминаю слова историка Якоба Буркхардта: «Не каждая эпоха находит своего великого человека, не каждое великое дарование находит свою эпоху». В лице Горбачева нам посчастливилось иметь великого человека в нужное время, ибо, как продолжает Буркхардт, «великие люди необходимы для нашей жизни, чтобы всемирно-историческое предназначение освободилось от отмирающих форм жизни и рефлексирующей болтовни».

Активная политическая, но также и социальная, культурная и международная деятельность Михаила Горбачева отмечается Медалью им. Карла Фридриха фон Вайцзеккера. В этом случае можно сказать, что имя, которое носит медаль, славит награжденного, а лауреат славит того, чье имя носит медаль.

Михаил Горбачев дал всему миру очень много, нам — немцам — особенно. Тем самым он навсегда занял в сознании нашего народа свое место. Уважение, благодарность, симпатия немцев ему всегда гарантированы. Ему — и это мы не будем забывать в этот час — ему, кто много дал другим, ничего не доставалось даром. Когда он начал свой прорыв, чтобы преодолеть старое мышление и проложить путь новому и лучшему, более человечному, более свободному мышлению, в его собственной стране ответом ему стало неприятие, зачастую также и непримиримая ненависть. На Западе он столкнулся с недоверием и малодушием, близорукостью и высокомерием. Он шел своим путем смело и с уверенностью в правоте своего дела, непоколебимо и энергично. Михаил Горбачев, однако, шел по этому пути не в одиночку. Вместе с ним шла Раиса, его супруга. Они шли вместе, с общими убеждениями. Они казались мне неразделимыми, вплоть до безвременной кончины Раисы. Сегодня, в этот день, когда мы с благодарностью чествуем Михаила Горбачева, мы должны сказать спасибо и Раисе.

Горбачев открыл для нашего континента новое будущее. Представление об общем европейском доме сохраняется. Он осознал общее наследие Европы, общую ответственность европейцев. Уже тогда, когда он, человек из Кремля, начал прорыв в новую эпоху. Мне кажется, что уже тогда Горбачев знал о Европе больше, чем предполагают, что знают некоторые из нынешних европейцев при власти и активных политиков. И он знал это еще в то время, когда многие на Западе континента все еще упорно придерживались логики противостояния времен холодной войны. В то время иногда казалось, что многие считают раскол Германии и Европы окончательным. Хуже того — как будто на границе Польши начиналась Западная Азия, а не Восточная Европа.

Но эта Россия есть часть нашей европейской культурной идентичности. Горбачев всегда понимал это. Поэтому для него речь шла о намного большем, чем преодоление старого мышления, старого идеологического мышления в его собственной стране. Для него речь шла о новой Европе, о всей Европе в целом. Но тогда, как и сегодня, речь шла (именно поэтому он выступил с речью перед Организацией Объединенных Наций) о вызовах, перед которыми стоим мы все сообща, или, как бы мы сказали сегодня, о глобальных вызовах. Он действовал в соответствии с этим тогда, и он действует в соответствии с этим по сей день.

Для него окончание деятельности на посту президента Советского Союза не стало концом активной борьбы за человечность и за мир. Фонд Горбачева, как и Зеленый Крест, свидетельствуют о новой ответственности, которую взял на себя Горбачев. 25 декабря 1991 года, в первый день Рождества, в день, когда он сложил с себя полномочия, я позвонил ему в Кремль (кстати, в этот день ему было всего два звонка, второй был из Канады, от премьер-министра). Непосредственно перед моим звонком он по телевидению попрощался как президент с народами Советского Союза. А сразу же после нашего разговора покинул Кремль. В тот момент я почувствовал, что этот великий человек отказался от занимаемой им должности, но не от своего дела. Его воля не сломлена, его ответственность бесконечна. В этот горький час он обратил свой взгляд вперед. Я убежден, что история обойдется с Михаилом Горбачевым более справедливо, чем это делают некоторые современники. История отметит заслуги великой личности, которая дала человечеству новый шанс.

Государственного деятеля Горбачева невозможно понять, не представив себе процесс его становления. Опыт и знания, которые он приобрел в ходе своей политической карьеры вплоть до назначения Генеральным секретарем ЦК КПСС в марте 1985-го, совершенно неотделимы от правильного понимания его революционной политики. Своей политикой Горбачев изменил свою страну, Европу, мир, и можно сказать совершенно откровенно, что эта революция была более глубинной, чем революция Ленина, и что она будет иметь более устойчивые последствия, чем вышеупомянутая. И что наиболее важно — это более человечная и свободолюбивая революция. Без Михаила Горбачева эти события не произошли бы таким образом и — совершенно однозначно — в то время, как и когда они произошли. Он был вершителем событий, а не потерпевшим. События 1989-го преодолели раскол Европы, принесли немцам воссоединение в условиях мира и свободы. За это мы навсегда будем благодарны Горбачеву. В первую очередь, разумеется, жители этого города, которые смогли воочию увидеть падение Берлинской стены в 1989 году.

Нам было бы также вполне уместно вспомнить в этот час, когда мы воздаем почести великому русскому, какие страдания вынуждены были претерпеть люди в Советском Союзе. Горбачев пишет: «Война стала страшной трагедией для всей страны. Порушено было все, что с таким трудом создавалось. Порушена надежда на счастливую жизнь. Порушена семья — дети остались без отцов, жены — без мужей, девушки — без женихов». В другом месте он говорит о себе: «Наше поколение — поколение детей войны. Она опалила нас, наложила свой отпечаток и на наши характеры, на все наше мировосприятие». Горбачев описывает многие этапы своего личностного и политического становления. Он вспоминает о позднем сталинизме в первые годы его студенчества, которые были связаны с волной репрессий. Он говорит: «Учебный процесс, казалось, был нацелен на то, чтобы сковать молодые умы, вбить в них набор непререкаемых истин, уберечь от искушения самостоятельно мыслить…» Это он называет «идеологическими тисками».

Дамы и господа, я часто спрашивал себя, понимают ли все те, кто судит о Горбачеве, что это значит, когда человек из центра власти, человек из Кремля находит в себе силы освободиться от диктатуры, от интеллектуальной и духовной диктатуры идеологии, которая претендовала на исключительность и презирала все остальное? Это и есть самое великое в этом человеке. Это и есть то, чем я в нем восхищаюсь. И за это я говорю ему с этого места, в мыслях, которые во время всего моего выступления летели в Москву: «Спасибо, Михаил Горбачев. Ты заслужил любые почести, но никакие почести не смогут соответствовать тому, чего ты действительно, в лучшем смысле этого слова, заслуживаешь. Спасибо».

*Международная премия Карла Великого города Аахен.

Автор — бывший министр иностранных дел и вице-канцлер ФРГ; в основу статьи положена речь, произнесенная в Берлине, при вручении М.С. Горбачеву Медали имени Карла Фридриха фон Вайцзеккера.

Новая газета, 07.09.2012