– Я не думал, честно говоря, что дело дойдет до переворота. Было противостояние, но чтобы оно приняло такие формы...

 

– Они приехали 18-го ко мне в Форос. Начальник охраны вдруг докладывает, что приехала “группа ответственных работников”. Первое, что я сделал – это поднял трубку телефона, чтобы узнать, кто их прислал и зачем. Ни один телефон не отвечает. Когда я увидел, что все телефоны отключены, в том числе стратегические, я понял, что что-то затеяли мои “друзья” (в кавычках жирных). Я собрал свою семью и сказал, что мы находимся в ситуации, которая представляет большую опасность для страны и для семьи: “Я не знаю, чем это может закончиться, но учтите, я не пойду с ними ни на какой сговор”. Вся семья сказала: “Мы будем с тобой и во всем, что ты будешь делать, поддержим”.

 

– Хотели, чтобы я подписал указ о передаче полномочий Янаеву (вице-президенту СССР. – Прим. ред.): “Ну вы устали, такую нагрузку вынести... Отдохните, мы все сделаем, и вы вернетесь”. Демагогией занимались. Я отказал. Варенников (зам. министра обороны. – Прим. ред.) говорит: “Подайте тогда в отставку”. Он все отказывался потом от этих слов, юлил. Я сказал: “Генерал, не забывайте, кто вы и кто я”. И дал им такой отлуп! Потребовал немедленно собрать Верховный Совет или съезд.

 

– Нас буквально закупорили. Никого с дачи не выпускали. Даже стенографистку, у которой отец лежал с инфарктом. Окружили нас пятью кольцами оцепления. У них был план такой, чтобы у Горбачева или его охраны нервы сдали и завязалась стрельба. А уж если один раз стрельнули, то достреляли бы до конца, пока всех не перестреляли – это мне абсолютно ясно. Никто из них в этом не признался, но это было сделано так.
 

 

Метро, 17.08.2011