14 февраля 2025
Избранные речи и выступления М.С. Горбачева
Избранные речи и выступления М.С.Горбачева
«Ретроспектива 1989 года: уроки прошлого - взгляд в будущее»
Выступление в Университете Джорджа Мэйсона,
Вашингтон, 24 марта 2009 года
Уважаемые дамы и господа!
Добрый вечер!
Предложенная мне тема располагает к очень серьезным размышлениям.
Действительно, за 20 лет, прошедших с 1989 года, в результате прекращения холодной войны и конфронтации мир сильно продвинулся в глобальную эпоху. Это требует от нас анализировать все происходящее с учетом глобальных вызовов.
С другой стороны, 20 лет – по историческим меркам небольшой срок.
В этой связи я вспоминаю такой случай.
В 60-е годы прошлого столетия в Пекине находилась с визитом французская делегация. Ее принял премьер Чжоу Эньлай – знакомая всем нам фигура. В ходе беседы ему был задан вопрос: «Как Вы оцениваете влияние Французской революции на мир и, в частности, на Китай?».
Не раздумывая, Чжоу Эньлай ответил: «Еще рано подводить итоги». Это было очень остроумно и очень точно. И это было сказано 180 лет спустя после той революции.
А у нас с вами – лишь 20 лет.
Но, думаю, мы не можем сегодня позволить себе такой роскоши – ждать с оценками. Время ускорило свой ход. Мы живем в стремительно меняющемся мире. Ответственность за настоящее и будущее требует от нас серьезного анализа, оценок, извлечения уроков из того, что произошло за эти годы. Изменения слишком значительны. Многое изменилось и продолжает меняться.
Безусловно, события 1989 года и по масштабу, и по содержанию имели исторический характер. Это:
- первые свободные выборы в Советском Союзе. Впервые за всю тысячелетнюю историю России, создание демократического парламента, по сути – переход к новой политической системе;
- окончание холодной войны и мирное объединение Германии;
- за ними последовали «бархатные революции» и демократические преобразования в странах Центральной и Восточной Европы. Когда я принимал в первый день после вступления в должность генерального секретаря руководителей стран Варшавского договора, я сказал им: давайте действовать так – вы отвечаете за свои страны. Вы принимаете решения. Мы остаемся друзьями, мы будем советоваться, встречаться. Но каждый отвечает за свою страну. Мне показалось, что они не поверили. Посчитали, что это дежурное заявление очередного генсека. А потом все пойдет так, как шло до сих пор в духе так называемой «Доктрины Брежнева». Но мы остались верны этому заявлению даже тогда, когда происходили те революции, происходили очень большие столкновения в этих странах. Нигде наши войска не вмешались. На это был категорический запрет. Более того, некоторые друзья пытались приехать «посоветоваться» в Москву. Ответ всем, включая Гусака, руководителя Чехословакии, был одинаковым: «Мы вам верим».
Преодоление раскола Европы подвело в конце 1990 года к Парижской конференции, на которой была принята Хартия для новой Европы и подписано соглашение о радикальном сокращении вооруженных сил и вооружений на нашем континенте.
Эти колоссальные изменения были проведены мирным путем, на основе согласованных решений, при полном уважении свободы выбора каждого народа.
Европа открывала миру путь в будущее, к новому мировому порядку, основанному на равноправном сотрудничестве. Я должен отметить, что во всей этой работе, начиная с подготовительной, принимали участие и Соединенные Штаты, и Канада.
Возникла реальная возможность создать новую архитектуру европейской безопасности. Так и было записано в Парижской Хартии.
Для всех народов Европы это было время больших ожиданий, надежд на длительный мир, на Европу без разделительных линий.
Большие надежды на сотрудничество с Западом возлагали и в Советском Союзе.
Позитивные перемены происходили не только в Европе. Окончание холодной войны позволило погасить очаги конфликтов во многих регионах. Были нормализованы отношения между СССР и Китаем, которые долгие годы находились в состоянии вражды. В 1991 году на Мадридской конференции под сопредседательством президентов СССР и США был открыт путь к мирному процессу на Ближнем Востоке.
Думаю, двух мнений быть не может: все эти события имели глубоко позитивный характер. Перед миром открывались новые, благоприятные возможности, перспектива объединения усилий перед лицом глобальных вызовов.
Сегодня приходится констатировать: эти возможности не были использованы так, как следовало. Многое было упущено, и не случайно сегодня говорят о «потерянном двадцатилетии».
Именно это и надо проанализировать, именно из этого надо извлечь уроки.
Я уверен, что в основе ошибок, допущенных в политике после окончания холодной войны, была неверная оценка событий, связанных с распадом Советского Союза.
Он был истолкован на Западе как победа в холодной войне. Отсюда – формирование комплекса победителя, особенно в США, что оказало крайне пагубное влияние на всю политику Запада.
На выходе из холодной войны все говорили о создании нового более безопасного и справедливого мирового порядка. И было общее мнение, что одна страна или даже группа стран не в состоянии решить мировые проблемы в одиночку. И все же события развивались по другому сценарию.
США, охваченные комплексом победителя, уверовали в свое всесилие. В 1997 году на встрече по случаю 75-й годовщины журнала «Тайм» президент Клинтон заявил: ХХ век стал американским веком, с Божьей помощью сделаем ХХI век еще одним американским столетием.
Что это означало в практическом плане? Была сделана ставка на односторонние действия, однополюсный мир, нередко в нарушение международного права, решений ООН. Это означало также недооценку механизмов международного сотрудничества, пренебрежение интересам других стран, даже партнеров и союзников. Мы в России это особенно почувствовали.
Вместо создания новой архитектуры безопасности Европе и миру попытались навязать монопольное лидерство единственной сверхдержавы, а также институтов и организаций, в первую очередь НАТО, оставшихся в наследство от холодной войны и нереформированных.
А ведь в Лондонской декларации 1990 года была поставлена цель превращения НАТО скорее в политическую организацию, чем в военный механизм. Но об этой декларации и даже о Парижской хартии для новой Европы вскоре просто забыли.
Что мы получили в результате? Мы получили войну в Европе, в Югославии – то, что казалось немыслимым еще совсем недавно. Получили обострение на многие годы положения на Ближнем Востоке. Получили войну в Ираке. Исключительно тяжелое положение в Афганистане. Обострение проблемы нераспространения ядерного оружия.
Думаю, и нынешний глобальный финансово-экономический кризис уходит своими корнями в ошибочные оценки, сделанные после окончания холодной войны. Я имею в виду слепую веру в единственно правильную экономическую модель, в то, что «свободный рынок» сам себя отрегулирует, навязывание неолиберальной модели всему миру.
Нынешний кризис – это яркая демонстрация отставания мировой политики. В условиях новой, глобальной эпохи она действует старыми методами, и в результате – по сути потеря управляемости, все более стихийный, хаотичный, непредсказуемый ход мировых событий.
Если посмотреть на каждый из трех главных глобальных вызовов – вызов безопасности, вызов бедности и отсталости, вызов экологического кризиса, то картина, прямо скажу, тяжелая.
Проблемы безопасности сегодня наиболее остро концентрируются в угрозе появления ядерного оружия в руках некоторых стран, а возможно, даже в руках террористов.
Нельзя сводить проблему нераспространения ядерного оружия исключительно к ядерным программам Северной Кореи и Ирана. Пока члены ядерного клуба не выполняют обязательства, взятого ими в статье 6 Договора о нераспространении, а именно – двигаться в направлении ликвидации ядерного оружия, будет сохраняться опасность появления новых ядерных держав. Сегодня десятки стран имеют такую техническую возможность. И мы получим ситуацию с расползанием ядерного оружия.
Выход, в сущности, один. Он указан в Договоре о нераспространении, он был обозначен лидерами СССР и США на встрече в Рейкьявике, он в последние годы стал предметом новой инициативы ветеранов мировой политики, в том числе бывших государственных секретарей Шульца и Киссинджера, инициативы, которую я поддержал. Речь идет о необходимости ликвидации ядерного оружия.
Но ведь ядерное оружие – это крайнее проявление милитаризации политики, милитаризации международных отношений. А в последние годы она не уменьшилась, а, наоборот, усугубилась.
Давайте представим себе, что произойдет, если сегодня-завтра будет достигнута договоренность и будут ликвидированы все ядерные вооружения. Тогда США останутся с таким количеством обычного оружия, - а многие его виды по смертоносности сопоставимы с оружием массового уничтожения, - которое превышает арсеналы вооружений всех остальных стран вместе взятых. Можно ли считать это реалистической перспективой?
Значит, необходимо поставить вопрос о демилитаризации политики, сокращении обычных вооружений, военных бюджетов, прекращении создания новых видов оружия. Без этого путь к миру без ядерного оружия будет блокирован и взрывоопасное состояние мира будет сохраняться и усугубляться.
Кстати, мы вместе с госсекретарем Шульцем собираем в апреле этого года большую конференцию в Риме, где политики и эксперты ряда стран будут обсуждать эти проблемы. То, что я сейчас вам сказал, я собираюсь в развернутом виде изложить на этой конференции.
Сейчас, кажется, обозначилась возможность начала серьезного диалога между Россией и США о заключении нового договора о сокращении ядерного оружия – взамен Договора по СНВ, подписанного мною и президентом Джорджем Бушем-старшим в 1991 году. Это было бы важным, но лишь первым шагом. Я бы сказал, дальше начнется самое трудное.
На днях я накоротке встречался с президентом Соединенных Штатов, обменялся мнениями с вице-президентом. И должен вам сказать, что у меня сложилось впечатление, стало больше оптимизма, что ситуация будет меняться к лучшему в отношениях между нашими странами.
Надо поставить вопрос шире: избавления человечества от угрозы войны не будет, если мы не создадим новую архитектуру безопасности. В первую очередь – в Европе, на этот счет есть предложение президента Медведева, которое в последнее время получило поддержку, в частности, лидеров Франции, ФРГ, видных политиков ряда стран.
Система безопасности нужна и Ближнему Востоку. Ближневосточный конфликт тоже связан с проблемами нераспространения ядерного оружия и терроризма, не говоря уже о том, сколько он унес и продолжает уносить жизней.
Как видим, узел проблем безопасности – это действительно серьезнейший вызов человечеству, мировой политике. Пока она с ним не справляется.
Вызов бедности и отсталости. Это важнейшие проблемы современности. И здесь можно говорить о потерянных десятилетиях. Разрыв между богатыми и бедными странами все эти годы возрастал. Миллиарды людей живут в условиях, не достойных человека. Более двух миллиардов человек не имеют доступа к чистой воде и элементарной санитарии. А это источник 80 процентов инфекционных заболеваний.
Цели развития, одобренные главами государств и правительств стран мира на рубеже нового тысячелетия, не достигнуты. Эта программа была рассчитана на десять лет, но уже сегодня ясно, что она не будет выполнена. За этой констатацией – не только бедственное положение сотен миллионов людей, но и сохранение питательной среды для социальных взрывов, распространения экстремизма и терроризма, антидемократических тенденций.
О последнем хочу сказать подробнее. В 70-80-е годы десятки стран покончили с авторитарными и тоталитарными режимами, более ста стран встали на путь перехода к демократии. Но в последние годы мы наблюдаем во многих странах откат демократической волны. Почему это происходит?
Очевидно потому, что демократические правительства не находят ответа на насущные потребности людей, которые не видят перспективы вырваться из нищеты. Так получают поддержку политики авторитарного, популистского толка, а демократия дискредитируется.
Наконец, экологический вызов. Даже в условиях, когда две трети человечества живут в недостойных условиях, а в полной мере плодами цивилизации пользуется лишь «золотой миллиард», экология планеты уже находится на грани разрушения. 60 процентов экосистем в той или иной мере нарушены.
Как президент – основатель неправительственной экологической организации Международный Зеленый Крест я хорошо знаком с экологическими проблемами. Наша организация активно действует в таких важных сферах экологической повестки дня, как изменение климата, сохранение водных ресурсов, борьба с экологическими последствиями гонки вооружений, поиски новых источников энергии.
И на основе этого опыта могу сказать: нерешенность экологических проблем – это прежде всего результат дефицита политической воли, неспособности политических лидеров воплощать в реальные дела договоренности и декларации о намерениях, которых было так много.
Все упирается в политику. Без нового, коллективного политического лидерства мир не найдет ответа на главные вызовы, о которых я говорил. Смена поколений в мировой политике происходит. Сейчас – и это понятно, учитывая роль, которую играют в мире США, - немалые надежды связывают с приходом нового президента вашей страны. Ему досталось тяжелейшее наследство. Все мы должны быть заинтересованы в его успехе.
Но еще и еще раз повторю: одной стране не под силу решение многообразных проблем сегодняшнего мира.
Может быть, первым ростком будущего коллективного лидерства является новый формат обсуждения проблем мировой экономики. Я имею в виду «двадцатку», лидеры которой собираются сейчас в Лондоне. Ее состав положительным образом отличается от «семерки». В ней представлены Бразилия, Россия, Индия и Китай (БРИК). Отличается и по стилю работы. Судя по первым признакам, у лидеров есть понимание, что надо действовать, что нельзя ограничиваться декларациями, что главное – преодолеть недостаток политической воли. Надеюсь, что я не ошибаюсь.
|
|
XXI век станет либо веком тотального обострения смертоносного кризиса, либо же веком морального очищения и духовного выздоровления человечества. Его всестороннего возрождения. Убежден, все мы – все разумные политические силы, все духовные и идейные течения, все конфессии – призваны содействовать этому переходу, победе человечности и справедливости. Тому, чтобы XXI век стал веком возрождения, веком Человека.
|
English |
