13 декабря 2023
Взаимопонимание: М.С. Горбачев и Мария Васильевна РозановаМария Васильевна была сильным, самостоятельным, убежденным человеком. На протяжении многих лет она была соратником выдающегося литературоведа и писателя Андрея Синявского, вместе они отстаивали ценности свободы и достоинства человека. Поддержка перестройки в момент, когда многие их друзья проявляли колебания и недоверие к начавшимся в стране переменам и их инициатору, была для них органичным и естественным шагом. Срыв перестройки, отход от ее демократических основ Мария Васильевна восприняла как личную драму. Ее оценки во многим совпадали с позицией М.С. Горбачева. Не раз они выступали перед разными аудиториями, предупреждали об опасности негативных тенденций, проявившихся в 1990-е годы. И в то же время – верили в демократическое будущее России. Ниже мы публикуем статью М.В. Розановой, написанную в связи с 70-летием М.С. Горбачева. ЦЕНА ПРИЗНАНИЯКогда мне предложили принять участие в этом коллективном поздравлении, я, естественно, мгновенно и радостно согласилась: и Михаила Сергеевича я люблю, и компания собирается подходящая.
Но вдруг оказалось, что это невероятно трудно – писать о Горбачеве. Слишком много проблем и чрезвычайно разветвленная сюжетика: Горбачев и его соратники, Горбачев и великий русский народ, Горбачев и святая русская интеллигенция, минеральный секретарь и водка как национальная идея-фикс, и что мы за народ такой, почему в нас такая ненависть к несущему добро. Александра II прищучили, столыпинские (и прочие) хутора норовим поджечь, персидскую княжну бросаем за борт, в набежавшую волну, а если мы имеем возможность выбирать, мы обязательно выберем что похуже Ельцина, например, и как не сломаться, как выдержать, когда тебя предают?
Но один из интереснейших сюжетов – Горбачев и правозащитники, да-да! те самые герои, которые, казалось, должны были первыми почувствовать и поддержать свежий ветер, но нет, не тут-то было, и что началось, когда Андрей Синявский в интервью французской газете «Либерасьон» назвал Горбачева «Диссидентом №1 в СССР». На целой полосе парижской газеты «Русская Мысль» (27 января 1989) Синявского воспитывал цвет оппозиции: Александр Подрабинек («Иные сидят в лагерях и психбольницах. Горбачевских лагерях и горбачевских психбольницах. И у меня язык не повернулся бы сказать им, что бывший политзаключенный Андрей Синявский считает диссидентами уже не их, а Горбачева. И не просто диссидентом, а диссидентом «номер один». Такие слова трудно даже повторить. А Синявскому не трудно оказалось их произнести»); Валерий Сендеров («Каждый сам выбирает, на что ему молиться. Можно и на «перестройку» – дело совести и вкуса. Но стоит ли при этом так истово расшибать себе лоб?»); Лев Тимофеев и Сергей Григорьянц. Где вы теперь, ненаглядные, и кто вам целует пальцы?… В следующих номерах газеты сечка и порка Синявского продолжалась, а организацией материала занимался сам Александр Гинзбург – когда-то составитель «Белой книги» о деле Синявского-Даниэля, трижды сиделец… Как видите, дорогой Михаил Сергеевич, что такое вкус измены, мы тоже хорошо знаем.
С иностранцами разговаривать было легче. Они все-таки пытались что-то понять и, как правило, руководствовались логикой, а не русской истерикой. В бумагах Синявского сохранилось несколько посвященных Горбачеву заметок, предназначенных для американской, немецкой, итальянской прессы. Вот одна из них.
Андрей Синявский
В ЗАЩИТУ ГОРБИ
Когда Горбачев получил Нобелевскую премию мира, иные советские журналисты спрашивали меня – как я к этому событию отношусь? И очень удивились, что я рад горбачевской премии: как же так – возмущались они, в стране стреляют, хозяйство в тупике, скоро жрать будет нечего, а вы этого Горби поддерживаете?! Совсем с ума сошли! И я никак не мог объяснить, что не за экономику эта премия, не за выращивание хлеба и колбасы, а за мир, понимаете – за МИР, за окончание мировой войны…
Многие не понимали… Не хотели видеть, что впервые за годы нашего коммунистического режима над миром не развевается больше знамя мировой революции, и основной тезис Ленина о перерастании русской революции в мировую или о постепенном завоевании света наконец-то не носится в воздухе.
О недостатках Горбачева можно говорить долго, но… я пережил уже пятерых вождей: Сталина, Хрущева, Брежнева, Андропова, Черненко и ничего хорошего не ждал от шестого. Казалось, это сонное крокодилово царство будет вечно разрастаться, подминая под себя окружающий мир, и вдруг из недр, из глубины партийной клоаки вылез Горбачев и начал совершать еретические поступки. Слова он говорил еще старые, но дела у него уже были новые. И время от времени я спрашивал себя: интересно, а скоро ли этого диссидента выгонят из партии или посадят за развал империи. А Советская империя, последняя гигантская колониальная держава на наших глазах стала расползаться, трещать по швам, как выношенное платье.
Некоторые утверждают, что все происходящее случилось помимо воли Горбачева, и что он уже давно не владеет ситуацией. Может быть, в какой-то мере это справедливо, но Горбачев знал, что и дарованная им гласность, и конец войны в Афганистане, и Берлинская стена, и Восточная Европа – каждый такой шаг будет вызывать цепную реакцию почти непредсказуемых катаклизмов. И еще он догадывался, что каждым шагом вызывает огонь на себя, и что судить его будут все – и правые, и левые, и друзья, и враги. Ибо благодарность это не самая распространенная в мире добродетель.
А ведь мог он лениво и благополучно царствовать, то подкручивая гайку, то слегка отпуская ее, окруженный счастливым партийным аппаратом, засыпанный титулами, орденами и премиями.
Такого правителя у нас еще не было. Горбачев – первый. И за это ему многое простится.
|
|
XXI век станет либо веком тотального обострения смертоносного кризиса, либо же веком морального очищения и духовного выздоровления человечества. Его всестороннего возрождения. Убежден, все мы – все разумные политические силы, все духовные и идейные течения, все конфессии – призваны содействовать этому переходу, победе человечности и справедливости. Тому, чтобы XXI век стал веком возрождения, веком Человека.
|
English |
