- Михаил Сергеевич, что значил договор РСМД, когда вы и Рональд Рейган его подписывали?

- Это был решающий шаг, положивший начало процессу ядерного разоружения. Основа была заложена в Рейкьявике. Тогда удалось договориться об основных параметрах будущих договоров о ликвидации ракет средней дальности и сокращению на 50 процентов стратегических наступательных вооружений. Подписать это не удалось, потому что президент Рейган хотел заодно получить мое согласие на реализацию программы СОИ (Стратегическая оборонная инициатива — Прим. ред.), то есть глобальной противоракетной обороны, в том числе на испытания оружия в космосе. На это я пойти не мог. Но у нас был очень большой разговор, и я почувствовал, что президент искренне не приемлет ядерное оружие. В этом мы сошлись.

Через три месяца я предложил вне "пакета", отдельно заключить договор о ликвидации ракет средней дальности. Потому что надо было сделать первый шаг. И мы его сделали в декабре 1987 года. И на сегодняшний день уничтожено более 80 процентов ядерных арсеналов эпохи холодной войны.

- Почему сейчас сложилась ситуация взаимных обвинений в нарушении договора?

— Со стороны, не имея всей информации, мне трудно разобраться в этих обвинениях. Думаю, все дело в общем состоянии отношений между Россией и США. При наличии доброй воли возникшие проблемы контроля, я уверен, можно решить. Ясно, что у этой проблемы есть не только техническая, но и, прежде всего, политическая сторона. И именно политика должна сейчас сказать свое слово.

- Чем обернется для мира срыв договора и что сделать, чтобы этого не случилось?

- Срыв договора имел бы очень тяжелые последствия. И прямые — развертывание ракет вблизи границ России и европейских стран, и косвенные — для договора о нераспространении ядерного оружия. Я недавно предложил президентам России и США выступить с совместным заявлением о приверженности договору РСМД. Уверен, что получив импульс от двух президентов, военные и дипломаты смогут договориться по техническим проблемам. Главное — договор является одной из опор стратегической стабильности и его ни в коем случае нельзя приносить в жертву политической конъюнктуре.