Сначала я не знал, что по этому поводу вообще сказать. Но дискуссия, которая здесь возникла, позволяет мне высказать три соображения.

 

Первое. На мой взгляд, шестидесятники - это, если можно так выразиться, просто приличные, неплохо образованные и часто талантливые люди. Это не относится ни к политическим взглядам, ни к идеологиям. Поэтому споры, которые здесь были, могли быть  спорами людей совершенно любых взглядов. Это вообще к этому делу не относится. Это очень важно. Поэтому они, собственно, и были разные.

 

М.С.Горбачев. То есть этот спор не опасен.

 

Г.А.Явлинский. Вообще нет такого спора. Просто это разные люди. Но у них был стержень. У них было главное , что они привносили в любую идеологию и в любые политические взгляды. Это главное заключалось в том, что они почему-то считали, что не надо все время врать. Они говорили то, что думали. Правы они были или неправы - это другой вопрос. Но они говорили то, что думали.

 

Третье.Они считали, что нельзя продаваться, что продаваться стыдно и даже просто вообще невозможно. И еще они почему-то считали, что нельзя топить другого ни за какие преимущества и ни по какому поводу. Неважно, согласен он с вами или не согласен, но нельзя сделать умышленно так, чтобы он исчез, чтобы его изничтожить и утопить. Были такие люди. Они никогда, при всех разногласиях не пошли бы доносить на другого или что-то в этом роде. У них был такой фундамент, такая база. Она была чрезвычайно привлекательна.

 

К счастью, здесь присутствуют люди, которые всю жизнь для меня такими и оставались. Татьяна Ивановна Заславская, например. Мы с ней лично никогда не работали, но всегда был такой человек со мной рядом всю мою жизнь, когда я был студентом, аспирантом, кем бы я только ни был.

 

Что случилось потом? Потом случилось следующее. Реформы повели таким способом, при котором образование и порядочность стали помехой. И поскольку они стали помехой, то просто всех этих людей выкинули. Они не могли с этим бороться. Они вообще не были приспособлены для этой борьбы. Это касалось и диссидентов, и, в общем, всех. Диссиденты тоже были из этой компании. Они тоже были так устроены. Но просто их эти качества были обращены больше к политике, а у многих шестидесятников они были обращены к своей специальности или к каким-то другим частям жизни - к философии, например.

 

Оказалось, что репрессии советского времени (послесталинские, естественно) для этих людей оказались гораздо менее губительными, чем монетократия, которая возникла с реформами. Монетократия оказалась гораздо более мощной системой уничтожения всех этих качеств, которые я назвал. Каких? Не надо врать, не надо закладывать другого, не надо продаваться особенно, нельзя продаться для того, чтобы кого-нибудь утопить. Новые правила жизни, которые возникли, оказались совершенно разрушительными для всей этой когорты и для всей этой компании.

 

И третье, о чем я хочу сказать. У нас сегодня - очень драматическое обсуждение. Мы же почти как красную книгу обсуждаем. Мы рассуждаем примерно так: были такие люди когда-то там, что-то у них такое было, что можно не врать, каждый день по крайней мере. Вот давайте обсудим: откуда они взялись и как это все появилось? Еще будет вторая часть обсуждения: куда они все делись?

 

Это такой небольшой семинар по обсуждению исчезающего вида. Это очень печальная вещь. Но можно очень твердо сказать, что без таких качеств и без того, чтобы эти качества были существенными в обществе, ничего сделать не получится. Общество просто становится нецивилизационным.

 

Недавно я участвовал в дискуссии , и вдруг мне было брошено в лицо: в советское время (собственно, я не несу ответственности за все советское время, даже за часть его, но тем не менее) был блат, были связи. Они предполагали продвижение. Знаете, о чем я подумал? А что, собственно говоря? Дело в том, что блат и связи – это вообще форма человеческой цивилизации, это форма человеческого общения. Ну, не самая лучшая. А абсолютно полная продажность и подчиненность деньгам – это как раз гораздо хуже. Это то, что разваливает всякую цивилизацию и символизирует ее уход. (Аплодисменты)

 

М.С.Горбачев. Опасно тут аплодировать: первая-то часть – блат.

 

Г.А.Явлинский. Я просто в этом вижу значительные элементы, которые делают сегодняшнюю дискуссию не просто актуальной. Они ее делают сверхактуальной. Правда, она, конечно, не может ответить на вопрос, что с этим всем делать, - но это уже другая тема.

 

М.С.Горбачев. Ты, может быть, ответишь?

 

Г.А.Явлинский. Я всегда, Михаил Сергеевич, готов.