Красин Ю.А.

Дорогие друзья. Пафос выступления Федора Бурлацкого мне понятен и близок. Г.Шахназаров - крупная личность в науке, в политике и просто в отношениях с людьми. Поэтому для всех, кто его знал, разговор о книге принимает эмоциональный характер, и мы больше говорим об авторе, нежели о его произведении. Все же я хочу, по возможности, уйти от эмоций и порассуждать о научном содержании обсуждаемой книги.

Прежде всего, общее впечатление от книги в целом. Можно сказать, это - слепок великой российской реформации, начатой горбачевской перестройкой. В книге ярко отражены сложные перипетии политического развития России за последние пятнадцать лет. Но это не просто зеркальное отражение. Зеркало отражает внешний облик действительности. А в книге - и в этом я вижу ее особую научную ценность - предпринята попытка раскрыть внутренние пружины российской реформации, прежде всего, на самом высоком уровне власти. А в России, как свидетельствует исторический опыт, в периоды больших реформаций решения и действия на высшем уровне власти имеют исключительно важное, порой решающее значение для исхода событий. Поэтому книгу Г.Шахназарова будут непременно читать и анализировать политологи, исследующие процессы российской реформации.

Другая особенность зеркала в том, что оно дает бесстрастное отражение реальности. Книга же написана активным участником больших политических событий. Я думаю, что автору чрезвычайно повезло, что на крутом вираже истории по воле судьбы он оказался рядом с М.С.Горбачевым. Это дало возможность максимально раскрыться его таланту политического мыслителя. Важнейшие проблемы политического развития российского общества излагаются не просто академическим ученым. Прошу не считать мои слова отрицанием значения академической науки. Ученые такого профиля нужны и в изучении политики. Они анализируют данные опросов, статистику, проводят сравнительные исследования, выявляют наиболее существенные универсалии политических процессов.

Но Георгий Шахназаров был политологом иного типа. Он осмысливал с позиций науки политические реалии, в создании которых сам непосредственно участвовал. В этом заключалось его огромное преимущество, позволившее ему уйти от заскорузло догматического понимания политического процесса как жестко детерминированного некими общими закономерностями. Он сумел показать живую ткань истории, которая не предопределена, а постоянно творится реальными людьми с реальными интересами и повседневными заботами, преследующими вполне земные цели. Они делают свой выбор среди всегда существующих альтернатив под влиянием пристрастий, убеждений, амбиций, предрассудков, оказываемых на них давлений, а нередко под воздействием случайных фактов и стечений обстоятельств. В ходе реформирования общества на шкале политического развития возникают бифуркационные точки, от которых процесс может пойти как в одном, так и в другом направлениях. Автор, например, отмечает (не знаю, согласен ли с этим Михаил Сергеевич), что весной 1988 года развитие страны еще могло быть повернуто вспять. Но после того как началась глубокая реформа политической системы, появился свободно избранный парламент, бифуркационная точка оказалась пройденной, изменения, вызванные перестройкой, стали необратимыми.

Все эти идеи, изложенные в книге, раскрывают реальный механизм исторического творчества. Они очень интересны с методологической точки зрения и представляют собой весомый вклад в развитие политической теории, в преодоление имевших место в официальном марксизме механистических представлений о политике. Г.Шахназаров уважительно относился к марксизму, подчеркивал, что работает в марксистской традиции. Но он сделал очень много для того, чтобы очистить политическую науку от мифов и упрощений господствовавшего в советский период официального марксизма, обогатить ее достижениями современной политической мысли. Книга содержит целый ряд перспективных идей и трактовок, ставших плодом многолетних раздумий автора над актуальными проблемами политики.

Пожалуй, самый наглядный пример - интерпретация автором смысла теории и практики социализма. Должен сказать, что Георгий остался верен социалистической идее, несмотря на то, что многие из бывших приверженцев социализма отреклись от нее, объявили тупиковым направлением общественной мысли и практики. Но, защищая социалистическую идею, автор прекрасно понимал необходимость ее творческого переосмысления. Я хотел бы обратить внимание на два момента в его трактовке социализма.

Первое - это оценка социалистического эксперимента в Советском Союзе, трагического для нашего общества и народа эксперимента. Но автор видит в нем и позитивное содержание. Я сам был участником одной дискуссии, в которой Георгий стал объектом резкой критики, потому что утверждал, что в советский период демократия в определенном смысле была выше, чем на Западе. Советский эксперимент закончился неудачно, но он расширил понимание демократии, четко обозначив ее социальные параметры. В своей последней книге Г.Шахназаров доказывает, что, несмотря на провал советского социализма, в СССР утвердилось такое социальное равенство, которое превзошло все то, что было и что есть на Западе. Из трагического и, казалось бы, безнадежного опыта автор бережно вычленяет то позитивное содержание, которое значимо для будущего социалистической идеи.

Второе. В этой монографии, а особенно в книге "Цена свободы", вышедшей в 1993 году, автор уходит от структурного истолкования социализма, жестко увязывающего само это понятие с какой-либо социальной структурой, скажем, с общественной собственностью на средства производства или с властью рабочего класса. Социалистическая идея базируется, по мнению Шахназарова, не на исторически преходящих, релятивных структурах, а на системе ценностей, формирующей подход к общественной жизни, определенный метод социального действия. Если либеральный метод социального действия делает акцент на свободу индивида, то социалистический метод - на социальное равенство, солидарность людей, то есть на справедливую организацию социума. Такое понимание находится вполне на уровне современной социологии и социальной психологии. Школа интеракционистов прямо выявляет двойственную природу личности. По их убеждению, человеческое "Я", по сути своей, всегда раздвоено. Одно "Я", по-английски "I-me", - это мой уникальный внутренний мир, мое частное пространство; я не хочу, чтобы в него кто-то вмешивался. Второе "Я" ("I") - это мое общественное содержание, результат социализации человека, живущего в социуме. Поэтому Г.Шахназаров вполне правомерно заключает, что социалистическая (равно как и либеральная) идея вытекает из самой человеческой природы. Два метода социального действия - социалистический и либеральный - акцентируют преимущественное внимание на разных сторонах природы человека, дополняют друг друга и взаимодействуют в процессе исторического развития.

Другая важная проблема, остро поставленная в книге, - мировой порядок. Я помню все перипетии вокруг книги Шахназарова "Грядущий миропорядок". Тогда ему основательно попало за идею мирового правительства. С тех пор Георгий существенно модернизировал свои взгляды. Но проблема миропорядка остается в центре его научных интересов. Он ее очень остро ставит. Потому что она остро стоит в самой жизни мирового сообщества. Ведь тематика властных отношений в этой сфере совершенно не разработана теоретически. Эти отношения всегда строились по иерархическому принципу. Здесь мы все знаем. В политологии написано немало книг на эту тему. Но как быть, если мы хотим иметь демократический мировой порядок, Как быть, если мы имеем дело с "миром миров", Тогда иерархия власти не подходит. Нужна некая принципиально иная система распределения властных отношений по горизонтали, некая сетевая система власти, обеспечивающая политическую управляемость мирового сообщества. Никто не знает, как ее построить.

В книге Г.Шахназарова содержатся и другие актуальные для политической науки идеи. Потребовалось бы много времени, чтобы сказать обо всем. Но об одном еще не могу не сказать. В последнее время Г.Шахназарова чрезвычайно волновала идея связи времен, прошлого и будущего. Он много размышлял об этом. В книге как бы в противовес Олвину Тоффлеру, написавшему монографию "Шок будущего", Георгий пишет о "шоке прошлого". Философски осмысливая причины краха радикал-либерального курса 90-х годов, автор делает вывод, что нельзя безнаказанно отвергать прошлое. Прошлое можно только преодолеть, изменить, перестроить. И следует политическая оценка: если линия Горбачева была линией демонтажа изжившей себя системы, то политика Ельцина преследовала цель полного разрушения системы. Результат известен. Пренебрежение преемственностью с прошлым завело общество в тупик. По сути, шахназаровский подход к этой проблеме представляет собой теоретико-методологическое обоснование эволюционно-реформаторской политики.

Убежден, что мы, друзья и коллеги Георгия, должны продолжить дискуссию вокруг идей, выдвинутых в этой замечательной книге. Ю.С.Пивоваров сообщил нам, что установлена стипендия в честь Г.Шахназарова. Я с большим удовлетворением приветствую это решение Российской Ассоциации политической науки, основателем которой по праву можно считать Г.Шахназарова. Дополнительно к этому я бы предложил совместными усилиями Ассоциации и Академии политической науки устраивать ежегодные шахназаровские чтения. Эта форма позволила бы стимулировать разработку идейного наследия Г.Шахназарова.