Г.Шахназаров Стратегия прорыва

Глобализацию уместно уподобить течению полноводной реки¸ которая несет с собой и животворное начало¸ и всевозможную дрянь. Первая задача теории – понять¸ что в этом процессе неизбежно¸ предписано ходом истории¸ к чему мы вынуждены лишь приспособиться¸ а что подвластны изменить¸ на что можем повлиять.

Будущее России во многом зависит от того¸ на каких условиях мы сумеем вписаться в формирующийся глобальный мир¸ какую в нем займем нишу. Этим преимущественно занята отечественная глобалистика. Хуже то¸ что поиск позитивных решений многие у нас пытаются подменить тематикой извечного спора славянофилов с западниками¸ свести задачу к вопросу¸ следует России двигаться в общем потоке или уклониться¸ поскольку ей там ничего не светит¸ ждать того вожделенного часа¸ когда в мировом развитии¸ по утверждению А.С.Панарина¸ произойдет поворот к новой фазе истории¸ в центре которой станет т.н. постэкономический человек¸ ориентированный на духовные¸ культурные и экологические приоритеты. Механизмом¸ обеспечивающим поворот к этой фазе¸ явится союз постэкономического человека наиболее развитых стран мира с доэкономическим человеком еще не вестернизированного Востока… Это и станет основой нового планетарного сдвига.

Встреча постэкономического человека с доэкономическим произойдет¸ разумеется¸ прежде всего у нас в России. Завершая этим выводом свою книгу¸ А.С.Панарин вводит читателя в сомнение: откуда возьмется у нас пресловутый постэкономический человек¸ который¸ по его словам¸ должен появиться в наиболее развитых странах мира¸ если России не дано подняться в западнической фазе цикла? И кому уготована роль «пост»¸ а кому «до» экономического человека? Православным по отношению к прочим? Русским по отношению к азиатам?

Разве нет оснований для сомнений в возможность возрождения России в «западной фазе исторического цикла»? Они есть¸ но существуют основания и для противоположного суждения. Вопрос в том¸ будет ли проявлена необходимая воля и избрана правильная стратегия. В том числе - с целью использовать немалые положительные возможности¸ открываемые глобализацией¸ и свести к минимуму ее столь же большие отрицательные следствия. Ответ на этот вопрос – задача уже не одной глобалистики¸ а всего нашего общественного и политического знания.

В исследовании «Россия в формирующейся глобальной системе»¸ проведенном Фондом Горбачева в 1996-2000 гг.¸ указывается на две возможности выхода из кризиса – стратегию выживания¸ сводящуюся к преодолению непосредственно нависших над страной угроз (хаос¸ разруха¸ голод¸ тотальная криминализация¸ гражданская война¸ диктатура)¸ и стратегию прорыва¸ предполагающую целенаправленное использование сохраняющихся еще ресурсов для достижения в перспективе основных параметров т.н. постиндустриального общества.

Могут возразить (и такие возражения высказывались)¸ что противопоставление этих двух стратегий носит искусственный характер. Выживание – предпосылка прорыва¸ они соотносятся как программа-минимум и программа-максимум либо как этапы преодоления кризиса. Это верно¸ но выбор все же необходим для уточнения целей. Довольствоваться восстановлением элементарной жизнедеятельности с окончательным переходом в разряд стран¸ живущих за счет поставок сырья на мировой рынок и имеющих соответственно невысокий доход на душу населения¸ либо добиваться вхождения в группу наиболее развитых в экономическом отношении государств¸ диктующих технический прогресс и располагающих самым высоким ВВП? В непосредственной связи с этим и другой выбор: примириться с ролью одной из великих держав¸ сохраняющейся за Россией благодаря ядерному арсеналу¸ или обосновать свое право участия в руководящей «восьмерке» достижением соответствующих величин экономической и финансовой мощи?

Решение вопросов такого масштаба – дело даже не элиты¸ а всего общества¸ поскольку речь идет о народной судьбе. Их не вынесешь на референдум¸ да и это было бы бесполезно. Заведомо можно сказать¸ что подавляющее большинство выскажется за более многообещающий «честолюбивый» проект. Никого не прельщает перспектива прозябать в составе «третьего мира»¸ а уж наш народ¸ привыкший к «сверхдержавности» и осознанию своей авангардной исторической миссии¸ - тем более.

Не подлежит сомнению и то¸ что раньше или позже образуется и придет к власти политическая сила¸ способная консолидировать общество и повести его на достижение заманчивых целей.

Словом¸ два важнейших субъективных условия прорыва (пусть пока в латентной форме) существуют. Но насколько он реален при том уровне технологического отставания¸ экономического хаоса и политического маразма¸ в котором находится сейчас Россия; при том разрыве¸ который отделяет ее от стран «золотого миллиарда» по инфраструктуре благоустройства; при той скорости¸ с какой «передовая группа» уходит в отрыв от остальных?

Установка на прорыв в постиндустриальное (электронное¸ технотронное¸ информативное и пр.) общество – явление однопорядковое со строительством коммунизма. Предпочтительно отказаться от очередных прыжков в рай и поставить перед собой вполне земные¸ практические цели. Станет ясно¸ что истинной целью «прорывных усилий» является не что иное¸ как достижение уровня США¸ Японии¸ западноевропейских государств или приобщение к «золотому миллиарду». Иначе говоря¸ в новых условиях¸ вооружась вместо коммунистической доктрины уже некоей помесью либеральной и социал-демократической идеологии¸ Россия ставит перед собой ту же задачу¸ какую пыталась решить при Советской власти: «Догнать и перегнать Америку!»

В этом нет ничего ущербного для «национальной гордости великоросов»¸ в особенности если принять к сведению¸ что Россия уже дважды – в начале ХУШ столетия и в середине ХХ – была близка к решению такой задачи. Всего за четверть века своей преобразовательной деятельности Петр вывел ее в разряд ведущих европейских держав со своей промышленностью¸ флотом¸ законами¸ системой управления¸ школой и академией наук. При Сталине¸ опять-таки всего лишь за 2-3 десятилетия¸ была создана вполне современная по тогдашним понятиям индустрия¸ которая до сих пор удерживает одно из двух первых мест в производстве космической и военной техники.

В обоих случаях прорыв к западному уровню оказался возможным лишь в итоге чрезвычайных усилий¸ тотальной мобилизации всех материальных и духовных ресурсов страны. Этот опыт однозначно свидетельствует¸ что повторение прорыва с третьей попытки принесет эффект только при таком же общенациональном «сверхусилии». Если общество не готово пойти на жертвы¸ а власть не обладает средствами принудить его – лучше не приступать к делу¸ которое неминуемо обернется авантюрой¸ отказаться от претензий и жить скромно¸ по средствам¸ «как получится».

Следует выяснить также¸ насколько в принципе возможен прорыв на нынешнем этапе научно-технической революции. Успешный опыт прошлого¸ конечно¸ бодрит¸ но нельзя забывать¸ что в петровскую эпоху знания тянулись улиткой¸ а техника обновлялась и того медленней¸ поскольку основным двигателем оставалась лошадиная сила. В таких условиях можно было с иностранной помощью выучить своих специалистов и за одно-два поколения выйти на передовой уровень. Намного сложнее решалась аналогичная задача в 30-е годы ХХ столетия. Тем не менее и тогда в индустрии доминировала механика¸ техника существенно обновлялась раз в несколько десятилетий¸ не вошло еще в практику строжайшее засекречивание новых технологий.

Положение радикально изменилось с тотальной компьютеризацией производства¸ внедрением биотехнологий и других процессов высочайшей сложности¸ обновлением техники в среднем каждые 7-8 лет¸ а в некоторых областях – и того меньше. В нынешних условиях невозможно встроиться в шеренгу передовых¸ пытаясь шаг за шагом повторить пройденный ими путь технического прогресса. Действуя по методике Петра и Сталина¸ можно всего лишь создать промышленность вчерашнего дня¸ способную неплохо обслуживать текущие потребности страны¸ но не служить базой для прорыва. Развитые государства как раз охотно сбрасывают подобные производства в страны «второго ранга»¸ поскольку эта техника уже не конкурентоспособна.

Но¸ низводя концепцию прорыва из области теоретических утопий на грешную землю¸ не следует закрывать глаза на негативные аспекты опыта развитых стран Запада. Наши теоретики со свойственным им конформизмом отреклись от прежних символов веры и с таким остервенением накинулись на марксизм¸ что из научной и периодической литературы практически исчезли не то что новые исследования¸ но даже упоминания о тех или иных пороках капитализма. Между тем за редкими исключениями все основные элементы сокрушительной марксистской критики капиталистического общества остаются неопровержимыми (эксплуатация труда¸ отчуждение и т.д.). К ней теперь прибавилась не менее суровая критика современного западного общества¸ в первую очередь¸ таких его черт¸ как криминализация¸ засилье масскультуры¸ нравственное разложение.

Очевидно¸ озадачиваясь намерением «догнать – перегнать»¸ следует весьма тщательно выбрать¸ в чем именно следует достичь «передового уровня»¸ а что всеми силами стараться избежать. Что касается последнего¸ то это замечание¸ увы¸ вдогонку действительности. Ельцинский режим ухитрился создать такие условия жизни¸ благодаря которым Россия в полной мере усвоила все пороки современного капитализма¸ не приобретя ни одного из свойственных ему достоинств. Сосредоточение половины национального богатства в руках банкиров¸ спекулянтов¸ соединение тотальной криминализации с такой же коррупцией¸ распространение психологии потребительства и наживы¸ падение нравов¸ форсированный рост наркомании – все это крайне усложняет возможность прорыва¸ - все равно¸ как если бы атлету¸ прыгающему в высоту¸ предложили взвалить на спину изрядный груз. Здоровой¸ разумной и патриотически настроенной части нашего народа придется прорываться в будущее¸ неся на себе не только стариков и детей¸ но и вновь созданный слой бездельников¸ паразитов и просто искалеченных разложением людей.

В этих,¸ невероятно сложных условиях единственным шансом представляется сосредоточение сил и средств на науке. Только ее открытия способны принести тысячекратные прибыли на вложенный капитал. Именно этот фактор¸ кстати¸ лежит в первооснове экономического могущества США. Американцы со свойственным им прагматизмом не скупились на расходы¸ привлекая к себе ученых и специалистов отовсюду; так поступают они и сегодня. Было проведено исследование по поручению Конгресса и в докладе по его итогам говорилось¸ что доходы¸ которые принесли Америке открытия одного Ферми¸ окупили все расходы¸ потраченные американским правительством на привлечение иностранных ученых.

Не грех вспомнить и наш опыт. Начиная с 20-х годов¸ несмотря на отчаянные трудности¸ испытываемые тогда страной¸ создавались благоприятные условия для работы научных школ по всем основным направлениям современного естествознания и техники. В 30-40-е годы выдающимся ученым выделялись загородные особняки с огромными участками¸ не жалели средств на приобретение необходимой для исследований техники¸ научной литературы и т.д. Заблаговременная забота о фундаментальной науке сыграла решающую роль в том¸ что Советский Союз обзавелся собственным ядерным оружием одновременно с Соединенными Штатами¸ а в послевоенные десятилетия занял место в мировом научном авангарде. Доходы¸ которые до сих пор приносят наша космическая¸ авиационная техника и промышленность вооружений¸ это все еще в значительной мере результат политики заботы и поощрения науки.

Можно порой слышать бодряческие заявления о том¸ что наша наука по-прежнему занимает одно из первых мест в мире. В этом уместно усомниться. Достаточно обратить внимание на тот факт¸ что 30 лет назад у нас была солидная группа лауреатов Нобелевской премии в сфере науки (Семенов¸ Тамм¸ Черенков¸ Ландау¸ Капица¸ Канторович¸ Басов¸ Прохоров)¸ а теперь остались только двое последних¸ за три десятилетия прибавился один Алферов. Разумеется¸ Нобелевские премии присуждаются не всегда объективно¸ нашу науку хуже знают¸ но все это не отменяет того факт¸ что она также находится в кризисе и сама нуждается в прорыве.

В программах патриотически настроенных партий и движений справедливо ставится вопрос о необходимости поддержать в первую очередь те отрасли¸ которые еще сохраняют свой потенциал и способы принести стране накопления¸ необходимые для подъема экономики (те же авиация¸ космическая индустрия¸ производство вооружений). Разумная стратегия требует также поддержать и поставить на ноги сельское хозяйство (хотя бы для того¸ чтобы облегчить накопление капитала¸ не расходовать его на импорт продовольствия¸ которое можно производить у себя дома). Есть немало других¸ не просто необходимых¸ но и выгодных для России сфер приложения труда.

Но¸ повторяю¸ единственно¸ что действительно способно обеспечить прорыв¸ это – наука. Притом¸ никаких гарантий здесь нет. Научные открытия невозможно по-настоящему планировать¸ даже идя на любые расходы. Это все-таки игра в незнаемое. Какой-нибудь счастливчик в Новой Гвинее может открыть средство для ращения волос¸ и сотни миллионов лысых во всем мире принесут ему и его стране баснословные доходы.

Разумеется¸ больше шансов на открытия у тех¸ кто имеет соответствующую базу¸ научные школы и не скупится вкладывать необходимые деньги в научные исследования¸ в том числе фундаментальные. У нас пока такая база сохраняется¸ значит¸ шанс на прорыв есть. Но только при условии¸ если соответствующее принципиальное решение будет принято в ближайшее время.

Шансы на успех прорыва будут невелики¸ если все надежды возложить лишь на тот кадровый состав¸ которым располагает сейчас наша наука. Воздавая должное его заслугам перед страной¸ нельзя не видеть¸ что нужен приток свежих¸ молодых сил¸ способных ставить и решать дерзкие¸ головоломные задачи¸ которые только и могут принести желаемые результаты. Именно так¸ кстати¸ решалась проблема сразу после войны – в конце 40-х годов специальным решением советского руководства во всех академических институтах была резко увеличена квота для аспирантов и докторантов. Их число в отдельных институтах¸ насколько мне известно¸ доходило до сотни. Часть отсеивалась¸ из другой вырастали середняки¸ но зато почти наверняка в каждой из такой сотни росли будущий Келдыш или Сахаров.

Целенаправленная подготовка научных кадров подпиралась мощной системой народного образования. Подростков не только учили¸ но и готовили к научной деятельности посредством всевозможных специализированных кружков¸ летних слетов учеников¸ обнаруживших особые способности в математике¸ физике и других дисциплинах¸ создания специализированных школ¸ которые брались под опеку институтами¸ и т.д. По тем материалам¸ которые сейчас публикует наша печать¸ большая часть всей этой системы разрушена. Да и как школа может подпирать науку¸ если сама она находится на последнем издыхании.

В нынешней обстановке¸ когда идет отчаянная борьба за каждый рубль между регионами и отраслями¸ когда людям угрожает голод и холод¸ отвлечение средств от решения первозначных жизненных проблем может быть воспринято как недопустимая авантюра. Идти на прорыв можно¸ только подготовив общество психологически¸ будучи уверенными¸ что люди поймут и согласятся направить львиную долю народных средств на науку и образование в надежде на то¸ что принесенные ради этого сегодня жертвы с лихвой окупятся в будущем. Другого пути нет.

Ясно также¸ что подобную миссию способна взять на себя только сильная власть¸ осуществляемая партией или движением¸ которые пришли не на год и не на два¸ а пользуются достаточно надежной поддержкой народа¸ чтобы ставить и выполнять задачи¸ требующие не одного легислатурного срока.

В любом случае¸ если удастся обеспечить консенсус по этому стратегически важному для страны вопросу¸ целесообразно закрепить его законом¸ согласно которому ни одно правительство ни при каких условиях не могло бы отказаться от приоритета науки и образования и сократить установленный высокий процент выделяемых на эти цели бюджетных средств.