Мария Слободская
Хотела бы выделить несколько тезисов. Дело в том, что я как раз и говорила о том, насколько важно научиться вести дискуссии. И особенно выделила то, что мы пытаемся распространить эту форму обучения, в первую очередь среди молодежи. Потому что среди них - те, кто в самом ближайшем времени станут депутатами, управленцами, политиками, бизнесменами и т.д. В этом смысле исключительно важно, чтобы они приобрели навыки слышать другую сторону, решать вопросы по результатам дискуссий. Мне кажется, что это одна из существенных задач, которая может обеспечить другое качество взаимодействия, другое качество жизни и в стране, и в контактах с другими странами. И это тот самый формат, в котором работает Фонд Эберта, - формат дискуссии как основной формы выявления мнений и базы принятия решений. Мне кажется, что это исключительно полезный опыт, который мы должны распространять.
У нас – у России и Германии - действительно очень много общих проблем. Правда, они имеют свою специфику, поскольку, несмотря на политическое объединение, на экономическом и психологическом уровне Германия все-таки не совсем воссоединилась. На Западной и Восточной землях Германии существуют проблемы, похожие на наши проблемы. Например, в Восточной Германии учитель прежде был уважаемым, статусным человеком, сейчас - как я увидела во время своей последней поездки - учителя не удовлетворены своим положением. То же самое происходит сейчас и в России, потому что сейчас учитель, по сути дела, - это никто, который мало зарабатывает и не пользуется прежним авторитетом. То есть происходит трансформация представлений об элите, и отсюда возникают проблемы.
Наши общие проблемы, на мой взгляд, – безработица, миграция населения, которое не находит работы и перетекает в крупные города, создавая проблемные ситуации для местных властей, растущий уровень экстремизма в молодежной среде. И в этом смысле мне кажется, что мы могли бы вырабатывать и реализовывать на практике - это самое главное - некоторые общие подходы и предпринимать совместные действия.
На первое место должен быть все-таки поставлен человек. Потому что ради него, чтобы создать ему больше возможностей, мы строим, совершенствуем политику.
Последнее, о чем хотела бы сказать: в России зарегистрировано больше 380 тысяч некоммерческих негосударственных организаций. Это данные Росстата (без учета муниципальных организаций, потому что с ними - 720 тысяч). Тем не менее российское население, к сожалению, не знает этих организаций и очень слабо их поддерживает. Сами организации имеют очень небольшой опыт демократических действий, что, конечно, связано с тем, что у нас совершенно не развито местное самоуправление, отсутствует культура гражданского участия, даже на муниципальном уровне. В этом смысле даже наиболее организованная часть российского гражданского общества освоила лишь начальный уровень ведения квалифицированного диалога.
Мне представляется, что кризис будет стимулировать значительно бóльшую активность, бóльшую обучаемость и рост потребности в дискуссиях, направленных на разработку программ совместных действий для решения наших общих проблем.
