Б. Ф. Славин
Многие из выступавших утверждали, что не надо мифов, особенно связанных со сталинским временем. Я с этим полностью согласен. Но не создаем ли мы новые мифы, анализируя деятельность Сталина и его репрессивную тоталитарную систему? Не происходит ли у нас странное смешение, когда носителями тоталитарной системы у нас выступают не только инициаторы массовых преступлений, но и их жертвы, не только следователи НКВД, но и их подследственные, которых они доводили до самоубийства в прямом и переносном смысле слова?
Можно, конечно, окрестить все советское время как господство тоталитарного режима. Но что это дает для понимания конкретной истории и тех людей, которые боролись с ним? На мой взгляд, ничего. Вот тут говорили, что первый, кто рассказал правду о сталинизме и его детище Гулаге, был Солженицын. Это не так. Например, задолго до Солженицына об этом говорили представители «левой оппозиции», об этом же писал талантливый французско-русский писатель Виктор Серж, репрессированный Сталиным за свои левые взгляды.
Здесь звучали различные интерпретации причин Большого террора, и авторы этих интерпретаций, как и авторы розданной нам брошюры партии «Яблоко», пытались доказать, что этот террор – детище революционеров - большевиков, взявших власть в 1917 году. При этом они закрывают глаза на то, что его жертвами стали именно эти революционеры, совершившие Октябрьскую революцию и отстоявшие ее идеалы в Гражданской войне. Хочу напомнить, что в этом зале находятся не только рефлексирующие докладчики, но и люди, которые пережили сталинские репрессии. Это дети ближайших соратников Ленина - Леонида Серебрякова и Антонова-Овсеенко. Как известно, последние были расстреляны по указанию Сталина. Такая же судьба постигла и сотни других виднейших деятелей партии. Особенно, примечательны в этом отношении не так давно опубликованные «Расстрельные списки», где рукой Сталина, его личной подписью скреплялся смертный приговор многим из них. Что же должны чувствовать их дети, когда основные докладчики данной конференции утверждают, что более ста тысяч репрессированных членов партии – это якобы незначительное число людей по сравнению с общей суммой репрессированных. Разве сто тысяч репрессированных членов партии - это мало для одной партии?
Задают вопрос: «Как же так получилось, что один Сталин одержал победу над таким большим количеством людей, состоявших в партии?». Во-первых, Сталин был не один: у него было много приспешников. Во-вторых, он одержал победу потому, что революция к концу 20-х гг. пошла на спад; потому, что после смерти Ленина изменился качественный состав партии; наконец, потому, что сталинские репрессии поддержали те слои общества, которые устали от революции и которым она, по сути дела, «мешала хорошо жить». Нельзя забывать, что значительную роль в этой победе сыграли созданная Сталиным номенклатура и те порочные методы политической борьбы, которые всегда были чужды сознательным революционерам. Принципиально неприемлемым был для них и сталинский стиль командного управления партией и страной, о чем писал Ленин в последние годы своей жизни. Отождествление ленинского стиля со сталинскими методами управления есть великая неправда, есть очередной миф, который не дает понять, что же на самом деле происходило с нашей страной в первой половине ХХ века.
Истина в отличие от мифа всегда конкретна. Если мы ищем причины, породившие сталинизм и Большой террор, то нужно прямо сказать - они являются плодом не революции, а контрреволюции, осуществленной Сталиным и его приспешниками на рубеже 30-х гг. прошлого века. Большой террор есть прямое отрицание идеалов Октябрьской революции, 90-летие которой отмечается в этом году. Здесь говорили: «Революция пожирает своих детей». Но у нас не революция пожирала своих детей, а контрреволюция, термидор, осуществленный Сталиным и его командой. Сталин – не интернационалист, Сталин – не революционер в точном смысле этих слов. И когда пытаются отождествлять Сталина со всей плеядой революционеров ленинской школы, происходит фальсификация истории.
Известно, что Сталин активного участия в Октябрьской революции не принимал. Мало того, позднее в 1924 году в ходе борьбы с Троцким он фальсифицирует протоколы заседания ЦК партии о подготовке к восстанию, вписав в них свое имя как одного из руководителей этого восстания. Сталин всегда был далек от революционной нравственности и идеалов революции. В ссылке и тюрьмах он больше общался с представителями уголовного мира и полицейскими надзирателями, чем с революционерами. Привычки такого общения он сохранил надолго. Он ненавидел старых большевиков за то, что они знали о его неблаговидной роли в революции и Гражданской войне (участие в насильственных «эксах», сотрудничество с охранкой, санкционирование убийства «царской семьи», уничтожение пленных белоказаков и т.д). В 1930-е гг. он ликвидирует многих из них.
В последнее время в научной среде и во многих средствах массовой информации стал распространяться миф о Сталине как «творческом» или, как здесь говорилось, «эффективном» менеджере, проведшим успешную индустриализацию и коллективизацию страны, в отличие, например, от марксистского догматика Ленина. С подобными утверждениями можно согласиться только в одном случае: если под «творчеством» понимать не теорию и практику НЭПа, которые реализовал Ленин, а сталинский возврат в начале 30-х годов от НЭПа к политике «военного коммунизма», не ленинскую идею добровольной кооперации на селе, а «большой скачок», связанный со сталинской коллективизацией, наконец, не проект демократизации советского государства, предлагавшийся в последних работах Ленина, а создание Сталиным тоталитарной системы и соответствующей ей теории обострения классовой борьбы по мере приближения к социализму.
На мой взгляд, утверждение о якобы «творческой натуре» Сталина напоминает известное «творчество» Воланда из романа «Мастер и Маргарита» М. Булгакова. Отличие только в том, что Воланд в писательском воображении применял метод «секир башка» только к отдельным нехорошим персонажам романа, а Сталин пользовался им в реальной действительности применительно к сотням тысячам не в чем не повинных людей. На самом деле, никакого «творческого», а тем более «эффективного менеджера» в лице Сталина не было. Он был хитроумным, но во многом недальновидным политиком, допускавшим на практике весьма грубые ошибки. Это от него исходили нереальные цифры пятилетних планов, абсолютизация чрезвычайных мер в политике, стратегические просчеты в оценке предвоенной ситуации накануне 1941 года, полное пренебрежение ценностью человеческой жизни на крутых поворотах истории и т.д.
Сталин, в конечном счете, предложил свой доморощенный проект строительства социализма, чуждый марксизму и научно обоснованному проекту Ленина. Как известно, основные идеи индустриализации, коооперации и культурной революции, принадлежали Ленину, а не Сталину. Напомню, Ленин предлагал провести индустриализацию страны, прежде всего за счет средств, освобождаемых при сокращении госаппарата, а кооперацию - за счет строгого соблюдения принципа добровольности и механизации сельского хозяйства путем создания и передаче деревне не менее двухсот тысяч тракторов. Ни тот, ни другой завет Ленина не были выполнены Сталиным. Напротив, волюнтаристски превратив индустриализацию в «сверхиндустриализацию», Сталин стал осуществлять ее на основе насильственного взимания «дани с крестьянства» и прямого «выжимания пота» из рабочих. Что касается кооперации на селе, то она также свелась к известному силовому раскулачиванию не только кулаков, но и середняков с последующим формальным обобществлением примитивного сельскохозяйственного инвентаря (сохи) и изъятия в пользу колхоза нередко единственной лошади или коровы, без которых, вообще, невозможна нормальная жизнь крестьянской семьи. Темпы коллективизации были такие, что у «правых», по выражению Сталина, «глаза лезли на лоб». На самом деле, темпы и методы сталинской коллективизации были омыты слезами и кровью миллионов сельских тружеников. Результаты такой политики хорошо известны: ничем неоправданные человеческие жертвы, семейные трагедии, голодомор в большинстве регионов страны, многолетняя стагнация сельского хозяйства, полная дискредитация идей социализма в аграрном вопросе.
Разрушительные последствия такой политики естественно порождали сопротивление сталинизму, начиная с многочисленных крестьянских восстаний на юге страны, и кончая антисталинскими выступлениями представителей «левой оппозиции», программным демаршем Рютина, открытым обличительным письмом Раскольникова, критическими высказываниями Крупской, политическими протестами Бухарина и других ветеранов партии.
Чем должны гордиться школьники, изучая советскую историю? Думаю, многим. Известно, что наша история развивалась противоречиво. В ней хорошо прослеживается противоположность ленинской и сталинской линии развития советского общества, борьба сторонников демократии и тоталитаризма. На мой взгляд, в советской истории можно и нужно гордиться как простыми тружениками, на плечах которых держалась наша страна, так и выдающимися представителями отечественной науки и культуры, которые творили историю, не запятнав себя порочным сотрудничеством со сталинским режимом власти. Особенно следует гордиться теми людьми, кто сознательно сопротивлялся этому режиму, кто был предан идеалам революции, кто сознательно боролся с ложью властных структур и насилием над народом. Только не надо противников тоталитарного сталинского режима автоматически превращать в антисоветчиков, как это часто делал сам Сталин: они ими не были. Я думаю, что можно и нужно гордиться, например, такими людьми, как Рютин, Шаламов, Раскольников и др. Напомню, эти люди никогда не отрицали свою связь с Лениным и Октябрьской революцией. В то же время, они видели в Сталине подлинного душителя революции. Известно, например, восторженное письмо Шаламова в связи с проведением ХХ съезда партии, в котором он с радостью отмечал, что, наконец-то, идол разбит и «преступления названы преступлениями».
Большой террор, на мой взгляд, был своеобразным ответом Сталина на принципиальную критику его политики, исходившую от представителей ленинской гвардии большевиков. Острие этого террора было направлено, прежде всего, против них и связанных с ними людей. Этот ответ был расчетливым и жестоким. С его помощью Сталин решал двойную задачу: с одной стороны, переложить на своих оппонентов провалы собственной политики, с другой, физически устранить свидетелей этих провалов. «Дело Кирова» и последующие за ним знаменитые Московские процессы должны были реализовать этот иезуитский замысел. Для осуществления его в ход были пущены все дозволенные и недозволенные средства (фальсификация фактов, клевета, пытки, шантаж, самооговоры). Мало того, по логике «держи вора», Сталин обвинил своих бывших товарищей по партии в попытках осуществления террористических актов, связанных с покушением на его личность, якобы олицетворяющую собой идеалы партии и Октябрьской революции. В итоге большого террора были превращены во «врагов народа» и уничтожены тысячи выдающихся деятелей советской власти, ликвидированы организации ветеранов революции, была произведена полная «зачистка» ближайших соратников Ленина, упомянутых в его Политическом завещании: Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина, Рыкова, Пятакова. Сталин фактически уничтожил весь «тонкий слой» революционеров, на авторитете которого во многом держалась советская власть. Тем самым уже тогда были заложены глубинные предпосылки ее будущего падения. В этом смысле Сталин был не героем Октября, а могильщиком революции и дела Ленина. Только за связь с «врагами народа» поплатились миллионы ни в чем не повинных граждан. По данным доклада комиссии ЦК КПСС президиуму ЦК за 1937-1938 гг. было репрессировано по обвинению в антисоветской деятельности1548366 человек, из них расстреляно 688503 человек. По современным данным «Мемориала» цифра расстрелянных вырастает до семисот с лишним тысяч. Таких «чисток» и жертв не знала мировая история. Не смотря на это, современные поклонники Сталина (как, впрочем, и его либеральные противники) не устают вновь и вновь повторять различные мифы и фальсификации Московских процессов, выдавая их за сенсационные открытия. При этом они совершенно не утруждают себя предъявлением общественности каких либо новых научных фактов, аргументов и доказательств. Например, до сих пор существует и пускается в ход некогда популярный миф, созданный в 30-е гг. о том, что «Ленин – это Сталин вчера, а Сталин – это Ленин сегодня». Ничего более нелепого себе нельзя представить.
Вопреки данному мифу, Ленин был принципиальным противником Сталина, а не его учителем. Да и Сталин, мягко говоря, не любил Ленина. Он презрительно о нем говорил до 1917 года, а потом постоянно завидовал его мировой славе вождя Октябрьской революции. Ленин, в свою очередь, тоже не случайно называл Сталина «поваром, который может готовить только острые блюда». Сталин, на самом деле, их постоянно готовил как при жизни Ленина, так и после его смерти. Так, в начале 20-х гг. при явном поощрении Сталина возникло известное «грузинское дело», связанное с рукоприкладством Орджоникидзе в Грузии. Он же активно выступил против осуществления ленинского плана образования СССР. В последние годы жизни Ленина, под видом заботы о здоровье создателя советского государства, он фактически полностью изолировал его от политики. При этом он позволял себе грубо оскорблять Крупскую, что не могло не сказаться на ухудшении здоровья Ленина. Случайно узнав о таком поведении Сталина, Ленин потребовал извинений с его стороны, в противном случае он предлагал порвать с ним всяческие отношения. Вместе с тем, конфликт Ленина со Сталиным не следует трактовать в сугубо личном плане: они были, по существу, политическими антиподами, Интерпретируя по своему известное письмо Ленина Х11 съезду партии, Сталин говорил, что в нем лишь указывалось на его грубость. При этом он соглашался: «Да, я груб, но груб с врагами Советской власти!». Однако суть ленинского письма состояла в другом: это был важнейший политический документ - своеобразное завещание великого революционера, в котором осмысливалось будущее развитие партии и советского государства. Дело в том, что в последние годы своей жизни Ленин расходился со Сталиным по многим принципиальным вопросам политики. В частности, они совершенно по разному понимали национальный вопрос и способ образования СССР, проблему реформирования политической системы, реорганизацию Рабкрина, вопросы, связанные с монополией внешней торговли, ролью Госплана в обществе и т.д. Ленин считал и писал в Завещании, что Сталин не только груб и капризен, но и не лоялен к товарищам по партии. Его отношения с Троцким были настолько враждебны, что могли, по мнению Ленина, способствовать расколу в партии и даже ее возможному падению. Исходя из этих фактов, Ленин в 1923 году приходит к выводу о необходимости снятия Сталина с поста генсека, о чем он и хотел публично заявить (взорвать «бомбу») на Х11-ом съезде партии. Однако очередной приступ болезни не дал ему этой возможности, а соответствующее письмо, которое он адресовал этому съезду, Сталин фактически скрыл от партии. Учитывая все сказанное, у меня нет сомнения в том, что Сталин своим поведением ускорил кончину Ленина. По мнению Троцкого, высказанному незадолго до его собственной смерти, Сталин, наблюдая явное улучшение здоровья Ленина к началу 1924 года, мог его отравить.
Однако со смертью Ленина, не исчезло стремление Сталина развенчать или подмочить высокую нравственную репутацию вождя Октябрьской революции, и тем самым повысить авторитет собственной личности. Это тайное стремление открыто проявилось во время подготовки Московского процесса по делу Н.Бухарина. Сегодня очень популярен миф, кстати, опровергнутый серьезной наукой, о том, что Ленин приехал в Россию не только в немецком опломбированном вагоне, но и с немецкими деньгами для совершения революции. Современные распространители его, видимо не знают о том, что Сталин, по свидетельству Александра Орлова, стремился навязать этот миф арестованному Н.Бухарину в качестве некоего откровения. Так, Бухарину было предложено подписать соответствующее письменное признание, а затем выступить с ним на суде. В этом признании говорилось, что Ленин якобы имел «секретное соглашение» с немецким правительством, по которому оно в 1917 году предоставило ему железнодорожный вагон, для проезда через Германию. Верный этому соглашению Ленин, после захвата власти, настоял на заключении унизительного сепаратного мира с немцами. Мир, достигнутый таким образом, конечно, возмутил Бухарина и он начал разрабатывать план убийства Ленина. Прочитав проект такого «признания», Бухарин вне себя от негодования, воскликнул: «Сталин хочет и мёртвого Ленина тоже посадить на скамью подсудимых!». Надо отдать должное Бухарину в том, что он решительно отказался подписать проект такого признания, хотя под влиянием шантажа следователей, соглашался признать многое из того, что требовал от него Сталин. Конечно, Сталин открыто никогда не выступал против Ленина, тем более против идеалов революции и социализма. Мало того, он широко использовал последние для оправдания своих политических ошибок и реализации собственных властных интересов. Так, Сталин подводил под Московские процессы и связанные с ними массовые репрессии уже упоминавшуюся псевдомарксистскую теорию «обострения классовой борьбы» и «усиления государства» по мере приближения к социализму. Этим же целям служила фальсификация истории партии и Октябрьской революции в «Кратком курсе истории ВКП(б)», принятие так называемой «сталинской Конституции», провозглашавшей успешное построение социализма в еще недавно отсталой стране, наконец, этим же целям служил отказ Сталина от Коминтерна, введение консервативной «державной» символики в армии и других сферах общественной жизни. Все это, взятое вместе, должно было идейно оправдать сталинскую политику, поднять в глазах общественности величие и неповторимость его роли в истории. На эти же цели работал и поощряемый им, особенно в последние годы, культ собственной личности.
Парадоксально, но факт: сегодня многое из этих сталинских «новаций» фигурирует у отдельных политиков и публицистов как характерное доказательство его мудрости и подлинно патриотической позиции. По их мнению, именно Сталин помог восстановить в стране русские национальные ценности в отличие от космополитизма Троцкого и интернационализма Ленина. При этом совершенно забывается, что эти «новации» Сталина имели явно монархический привкус, полностью противоположный духу социализма, которому он на словах присягал.
Заключая свое выступление, я еще раз хочу сказать: нам сегодня нужна вся правда о Большом терроре. При этом не следует абстрактно, тем более конъюнктурно трактовать смысл и значение сталинских репрессий конца 30-х гг. Здесь присутствуют люди, которые пережили эти репрессии. Являясь, как и их отцы, противниками сталинского режима власти, они мечтали о социализме с человеческим лицом. И к этому социализму история вплотную подошла на ХХ съезде КПСС, надломившему сталинский тоталитаризм, и особенно в годы перестройки, нанесшей ему последний смертельный удар. Без понимания этих переломных явлений советской истории, на мой взгляд, нельзя понять ни нашего прошлого, ни настоящего, ни будущего.
