Л. Нетто
В этой аудитории я выступаю первый раз, поэтому два слова о себе.
В моем жизненном багаже 8 лет ГУЛАГа. Более конкретно – особорежимный лагерь в Норильске, член лагерной подпольной политической организации, участник Норильского восстания 1953 года.
Сегодня в выступлениях многократно звучали различные определения, раскрывающие суть ГУЛАГа. Но, говоря об общественном сознании и национальной памяти, выпала из дискуссии такая страница истории как Сопротивление режиму.
Пытали, расстреливали, издевались над человеком в тюрьмах и лагерях. И народ нес свою «Голгофу» покорно склонив голову? Нет, нет и нет!
С первых дней октябрьского переворота 1917 года и до 80-х годов коммунистическая власть не чувствовала к себе доверия народа. Сегодняшнее старшее поколение помнит магические слова, которые красовались повсеместно: «Народ и партия – едины». А ведь партия это и была реальная власть. Да, от народа скрывался весь спектр государственного террора. Единичные аресты только тайком, преимущественно ночью.
Подавление массовых выступлений против власти осуществлялось с крайней жестокостью. Так что, обычно, некому было разглашать такие карательные операции. Пресса сообщала только о тех процессах, которые предписывались для гласности на самом верху. Вот народ дружно и поддерживал судебные процессы над агентами империализма, изменниками и предателями интересов трудового народа. Власть, т.е. коммунистический режим, при такой народной поддержке убивала сразу двух зайцев – устраняла неугодных и вселяла в людей страх на все годы жизни человека. А безропотное следование за властью болезнь заразная, передается поколениям, лишает людей понятия человеческого достоинства. 70 лет травили в народе гены сопротивления и результат налицо. Но для надежности молодому поколению сейчас делают прививки пассивности. Отвлекают массовым психозом на различных шоу, воспитывают на телефильмах ужасов, на азартных игорных роликах, приковывающих молодежь к бездушному провождению времени. Совсем недавно, в сентябре, я был в трех регионах нашей страны. Встречался в основном со своими друзьями – ветеранами ГУЛАГа.
В Новосибирске живет Борис Дроздов, ему в этом году исполнилось 85 лет. В Норильске мы с ним были вместе и во время восстания. Вспоминали общих знакомых, причем еще выживших к тому времени к тому времени ветеранов Большого террора. Но на мое предложение записать на диктофон свою ГУЛАГовскую эпопею Дроздов вежливо отказался. Пояснил, что полтора года тому назад он дал откровенное интервью французскому журналисту. А через два месяца после этого ему пришлось давать объяснения в местном ФСБ. Борис дал себе зарок не ворошить те годы и что-то записывать тем более.
А в Кемеровской области семья Ивана Горбунова, которому сейчас тоже 85 лет вообще в страхе. Ведь за его плечами Норильск, а после восстания Колыма, активный участник сопротивления власти. Иван реабилитирован, но его родственники считают это просто бумажкой, и лучше молчать, от греха подальше. Жена так и заявляет – мы не хотим, чтобы его еще раз арестовали.
Все это меня поразило. О каком уровне десталинизации может быть речь, коль такой настрой не дает людям спокойно спать.
Когда я возвращался из этой поездки в Москву невольно вспомнил Круглый стол 15 февраля 2006г. здесь в этом зале. Тогда также как и сегодня самым болезненным вектором выступления была десталинизация. Но это было что-то далекое, очень нужная, но не до конца ясная в своей конкретике деятельность. Тогда же здесь прозвучало предположение, что 20 лет тому назад российское общество еще не было готово проводить в жизнь идеи Перестройки. Оно блуждало. Когда наступит новый подъем, демократическая интеллигенция должна востребовать его более подготовленной. Чтобы наше общество не было застигнуто врасплох в третий раз.
Я согласен с предложением Александра Аузана, что надо рамки Круглого стола расширять как во временном, так и причинном аспекте. Тогда более ясно, более конкретно будет видно – Что делать!
Уважаемый Михаил Сергеевич, ранее я передал для Вашей библиотеки две книги серии «О времени, о Норильске, о себе». Сейчас еще одну.
Здесь опубликована краткая политическая программа нашей лагерной организации, написанная в 1952 году. Автор, Сергей Солоьвев, ему сейчас 91 год , провел в тюрьмах и лагерях 30 лет. Но в его тюремном формуляре значилось – особо опасный рецедивист. Опять маскировка, опять ложь. В этой же книге воспоминания о том, как давили танками мирное сопротивление режиму в 1954 году.
