Б.Ф.Славин

Прошедшие дискуссии, посвященные Октябрьской революции, породили множество публикаций, которые, к сожалению, в своей массе не уменьшили, а увеличили количество мифов об этом величайшем событии в мировой истории. Рассмотрим критически лишь наиболее типичные из них.
Предварительно сделаем ряд методологических замечаний, без которых, вообще, трудно обсуждать проблему революции и советской истории.

Сегодня среди левой, либеральной и консервативной общественности стало модным утверждение о том, что эволюция лучше революции. Вот, например, типичные фразы, которые за последнее время произнесли наиболее известные политики: «нам нужна эволюция, а не революция» (Г.Явлинский); «лимит на революции уже давно исчерпан» (Г.Зюганов); цикл смены революций и контрреволюций «закончен», в будущем «не будет ни революций, ни контрреволюций!» (В. Путин) и т.д.

Однако подобные утверждения не выдерживают даже мало - мальской критики. Дело в том, что развитие, вообще, и историческое, в особенности, не может обойтись без революции, которая есть необходимое условие любых качественных изменений. Эволюция в живых и общественных системах всегда содержит внутри себя революционные моменты, благодаря которым и происходят изменения биологических и социальных видов (формаций). Мыслить эволюцию без революции невозможно ни в биологии (см.: дарвиновскую, или генетическую теорию изменения видов), ни в обществе.

Несколько слов о том, как понимать советскую историю, начиная с Октября 1917 года.

Существует ложная, но модная концепция о том, что вся советская история покрывается концепцией тоталитаризма, который якобы возникает в 1917 году и существует до 1991 года. Так, на «круглом столе», посвященном 90-летию Октября, Григорий Явлинский прямо заявил о связи 1917-го и 1937 года. Суть этой концепции в том, что она стирает качественные различия всех исторических периодов и соответствующих политических режимов, которые были в советской истории. В рамках этой концепции, например, нельзя отличить Ленина от Сталина, сталинский тоталитаризм от «оттепели» Хрущева, авторитаризм эпохи Брежнева от демократической перестройки Горбачева. Не говоря о ряде наших ученых, от тоталитарной концепции советской истории давно отказались такие крупные историки Запада, как Роберт Таккер и Стив Коэн, написавшие правдивые книги о Сталине и Бухарине, о борьбе левой и правой оппозиции в первой трети ХХ века, о причинах падения Советской власти и СССР.

Теперь о некоторых характерных мифах Октября

Утверждают, что Октябрьская революция была простым переворотом, произведенным кучкой революционных экстремистов и западных агентов то ли Германии, то ли Англии и США.

Известно, что Октябрьская революция называлась «переворотом» у самих революционеров, в частности, этот термин часто использовали в своих работах Ленин и Троцкий. Означает ли это, что она не была революцией? Конечно, не означает. Если не вдаваться в языковые тонкости, революция всегда переворот, но не всякий переворот революция. Революция это смена классов у власти, то есть сугубо социальный переворот в отличие от путча, или дворцового переворота, которые реализуется в рамках одного господствующего политичесукого класса. Последние, как правило, ведут к изменению лишь кадрового состава властвующей элиты, не более того. В этой связи. Октябрь 1917 года был, конечно, не путчем, не дворцовым переворотом, а Великой социальной революцией, впервые приведшей к власти на долгое время трудовые низы общества - рабочих и крестьян и связанную с ними интеллигенцию. В этом, в частности, и состоит ее историческое значение.

Октябрьская революция была Великой не только по своим мировым последствиям (открыла революционную эпоху, породила в мире две социально противоположные системы, определившие ход исторического развития в ХХ веке, способствовала началу крушения колониальной системы), но, прежде всего, потому, что ее осуществляло абсолютное большинство народа. Советская власть была не столько властью большевиков, сколько подлинно народной властью, которую рабочие и крестьяне отстоял позднее с оружием в руках в Гражданской войне.

Октябрьская революция была бы невозможна, если бы к русскому пролетариату, составляющему меньшинство общества, не присоединилось крестьянство, составляющее тогда более 80% населения страны. Отсюда следует, что любые разговоры о том, что Октябрь породили какие-то революционные экстремисты, отдельные интеллигенты, или зарубежные агенты, не стоят и гроша. Когда подобные утверждения исходят от национал-патриотов, или радикал-демократов, то это вдвойне парадоксально, ибо получается, что они ни во что не ставят сам русский народ, которым якобы можно крутить, как марионеткой, кому, и как угодно.

Что касается набившего оскомину мифа о немецких деньгах и запечатанной пломбой немецком вагоне, в котором Ленин и его соратники приехали в России, то он давно развеян серьезными зарубежными и отечественными учеными. (См. работы Дж. Кеннана о коллекции Сиссона, Г.Соболева о тайне немецкого золота, В.Логинова о записках Платтена и др.). Замечу, что этот миф циркулирует уже давно: он еще в 1917 году базировался на сфабрикованных документах, подготовленных в недрах политической полиции. Затем его пытался использовать Сталин для дискредитации Ленина на московском процессе, в котором главную роль провокатора должен был сыграть Н.Бухарин, как левый коммунист. К чести Николая Ивановича, он отказался клеветать на Ленина, хотя и был во многом сломлен сталинскими застенками (его покаянные письма «великому вождю народов» просто тяжело читать).

Необходим, или случаен Октябрь в русской истории? Современные мифотворцы доказывают, что никакой закономерности в Октябрьской революции, конечно, не было. Мало того, по их мнению, она была силой навязана нашей истории кучкой большевиков - русофобов. На самом деле, Октябрьская революция совершилась не потому, что этого хотели «большевики-русофобы», или лево настроенная безродная интеллигенция, как думают современные наследники известного дореволюционного сборника «Вехи», а потому, что монархия и сменившее ее временное буржуазное правительство, не смогли, да и не хотели решить двух основных и острейших проблем русской жизни: дать землю крестьянам и прекратить кровопролитную войну.

Как известно «проблема земли» после отмены крепостного права стала хронической для России, ибо большая и лучшая часть земли, не смотря на развитие капитализма, по-прежнему оставалась у помещиков. Мало того, царизм усугубил эту проблему, пытаясь пустить общинные земли в свободный оборот (Столыпинская реформа). На практике это вело к окончательному разорению основной массы крестьянства. Не случайно крестьяне вместе с рабочими, испытавшими на себе все «прелести» капиталистической эксплуатации, стали главными творцами Октябрьской революции.

Есть общий закон революций: они возникают всегда, если власти предержащие не хотят решать накопившиеся в народе жизненные проблемы. Такие проблемы решали все революции Х1Х и ХХ века. Октябрь можно считать апогеем Великой русской революции, начавшейся в 1905 году, продолжившейся в Феврале 1917 года и завершившейся в Октябре того же года.

Попытки царизма обвинить российскую интеллигенцию в революционных настроениях крестьянства опровергаются характерными словами одного из участников крестьянского бунта, которые приводит историк Т. Шанин, о том, что никакие призывы и «листки интеллигенции» не сумели бы поднять мужика на революцию, если бы земля была в его руках. Нечто похожее говорил и Ленин, считая, что Октябрьская революция была бы невозможна, если бы Февральская революция дала землю крестьянам. Но этого не случилось: в итоге народ отвернулся и от Временного правительства, которое так и не сумело дать землю крестьянам. Есть свидетельства, что лидеры меньшевиков в Советах накануне Октября буквально уговаривали Керенского дать землю крестьянам, доказывая, что в противном случае это сделают большевики. Но Керенский их не услышал, чем и подписал приговор собственной власти и власти меньшевиков в Советах. Вот и судите, кто был настоящим русофобом в России? Ленин и большевики, которые дали русскому мужику землю, или министры царского и Временного правительства России, говорящие о своем патриотизме?

С логической точки зорения именно Февраль должен был дать землю крестьянам, но он этого не сделал, поэтому значение Февральской революции свелось лишь к ликвидации монархии и установлению ряда демократических свобод. В этом смысле она, конечно, уступает по своему значению Французской буржуазной революции, которая в принципе решила ключевой вопрос о земле.

Вместе с землей острейшим вопросом того времени был мир. К нему не стремилась монархическая власть, выдвинувшая лозунг войны до победного конца. Но и Временное правительство не дало мира уставшему от войны народу, потерявшему в ней, к стати, свыше 5 миллионов человек. Ради объективности следует сказать, что Советы, включая большевиков, в этом вопросе долго поддерживали Временное правительство. Лишь после приезда Ленина и его знаменитых Апрельских тезисов, большевики провозгласили лозунг: «Никакой поддержки Временному правительству!» и поставили в повестку дня вопрос о необходимости мира.

Как известно, после разгрома реакционного Корниловского мятежа, произошла быстрая большевизация «Советов». Она практически означала конец Февральской и начало Октябрьской революции, которая совершилась в ночь с 24-го на 25-е Октября 1917 года взятием Зимнего дворца и арестом Временного правительства. Весьма примечательно, что само взятие власти в Питере произошло почти бескровно. В итоге, именно Октябрьская революция сразу сделала то, что делали все буржуазные революции мира, и что должна была сделать Февральская буржуазно-демократическая революция: она дала российскому народу и землю, и желанный мир.

Основной урок этой революции состоит в том, что власть не должна пренебрегать интересами народа. Если она, занимаясь собственным обогащением и реализацией привилегий, забывает о нуждах простых людей – жди революции. Этот урок актуален и сегодня.

Существует миф о том, Октябрьская революция была не социалистической, а буржуазно-демократической. На первый взгляд, он соответствовал действительности: и декрет о мире, и декрет о земле, в основу которого был положен известный крестьянский наказ эсерам, являются сугубо демократическими акциями, не выходящими за пределы требований буржуазно-демократической революции. Все так, но, как известно, на этом Октябрьская революция не остановилась. Решив демократические задачи, она пошла дальше, утвердив Советы как власть рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, проведя национализацию земли, превратив в государственную собственность железнодорожный транспорт, наиболее крупные банки, заводы и фабрики, придав законодательные функции госплану, начав добровольную кооперацию и культурную революцию. Социалистический характер Октябрьской революции определяют, во - первых, ее цели, во – вторых, сам рабочий класс как главный демиург этой революции, ведущий за собой многомиллионное крестьянство, в - третьих, Советская власть и те ее конкретные решения, которые закладывали социалистический фундамент в экономику страны и проводили социалистические и демократические преобразования в политической и духовной сферах общества.

Так, социалистическими, по сути своей, были меры, предложенные Лениным в его Политическом завещании. Они предполагали, помимо быстрого развития производительных сил, привлечение к власти «рабочих от станка», проведение антибюрократической реформы Советов и правящей партии, вплоть до снятия с паста генсека И.Сталина за его ошибки в национальном вопросе, за проявления нелояльности к товарищам, за грубость и многочисленные факты злоупотребления личной властью.

В последнее время в научной среде и во многих средствах массовой информации стал распространяться миф о Сталине как «творческом» и «эффективном менеджере», проведшим индустриализацию России, в отличие от «марксистского догматика» Ленина. При этом часто ссылаются на известную характеристику Черчиля о том, что Сталин «взял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой».

С подобными утверждениями можно согласиться только в одном случае: если под «творчеством» понимать не теорию НЭПа, с которой выступил Ленин, а сталинский возврат в начале 30-х гг. от НЭПа к политике «военного коммунизма», не ленинскую идею постепенной добровольной кооперации на селе, а «большой скачок», связанный со сталинской коллективизацией, наконец, не проект дебюрократизации советского государства, предлагавшийся Лениным, а создание Сталиным тоталитарной системы, с ее незаконными массовыми репрессиями и соответствующей теорией обострения классовой борьбы по мере построения социализма.

На мой взгляд, утверждение о якобы «творческой натуре» «эффективного менеджера» Сталина напоминает известное «творчество» Воланда из «Мастера и Маргариты» Михаила Булгакова. Отличие только в том, что Воланд в своем писательском воображении применял метод «секир башка» только к отдельным нехорошим персонажам романа «Мастер и Маргарита», а Сталин пользовался им в реальной действительности применительно к сотням тысячам не в чем не повинных людей.

На самом деле, никакого «творческого», а тем более «эффективного» менеджера в лице Сталина не было. Он был хитроумным, но недальновидным политиком, допускавшим на практике весьма грубые ошибки. (Это от него исходили нереальные цифры пятилетних планов, абсолютизация чрезвычайных мер в политике, стратегические просчеты в оценке предвоенной ситуации накануне 1941 года, полное пренебрежение ценностью человеческой жизни, и т.д.) Как известно, идеи индустриализации, коооперации и культурной революции, принадлежали Ленину, а не Сталину. Ленин хотел провести индустриализацию страны, прежде всего за счет сокращения бюрократического госаппарата, а кооперацию - за счет строгого соблюдения принципа добровольности и постепенной механизации сельского хозяйства на основе появления в деревне не менее двухсот тысяч тракторов.

Ни тот, ни другой завет Ленина не были выполнены Сталиным. Напротив, индустриализация им проводилась чисто волевыми методами с помощью принудительного взимания «дани с крестьянства». Что касается кооперации на селе, то она свелась к известному силовому раскулачиванию не только кулаков, но и середняков с последующим формальным обобществлением примитивного сельскохозяйственного инвентаря (сохи) и изъятия в пользу колхоза нередко единственной лошади или коровы, без которых, вообще, невозможно существование индивидуального крестьянского хозяйства. Результаты подобной политики известны: миллионы человеческих жертв и семейных трагедий, голодомор в большинстве регионов страны, многолетняя стагнация всего сельского хозяйства.

Разрушительные последствия такой политики естественно породили сопротивление сталинизму, начиная с многочисленных крестьянских восстаний на юге страны, и кончая антисталинскими выступлениями представителей «левой оппозиции», программным демаршем Рютина, обличительным письмом Раскольникова, критическими высказываниями Крупской, политическими заявлениями Бухарина и других ветеранов партии.

Ответ Сталина был жестким и по иезуитски расчетливым: Он решил уничтожить всех свидетелей своих провалов в политике с помощью насилия, клеветы и самооговора. Используя данные методы, Сталин одновременно перекладывал ответственность за свои политические ошибки на реальных и вымышленных противников. Мало того, он обвинял их в попытках покушения на его личность, якобы олицетворяющую идеалы партии и Октябрьской революции. Отсюда Большой террор 30-х гг. и превращение во «врагов народа» выдающихся деятелей революции и советской власти. Отсюда же «дело Кирова» и знаменитые фальсификации Московских процессов, гонения на «старых большевиков» и полная «зачистка» ближайших соратников Ленина, упомянутых в его Политическом завещании.

За связь с «врагами народа» поплатились миллионы ни в чем не повинных граждан. По данным доклада специальной комиссии ЦК КПСС только в 1937-1938 гг. было репрессировано более полутора миллиона человек, из них расстреляно около семьсот тысяч. Таких «чисток» и жертв не знала мировая история.

Факты сталинских репрессий свидетельствуют о том, что не «революция уничтожала своих детей», как полагают нынешние радикальные либералы, а контрреволюция в лице сталинизма сознательно ликвидировала тот «тонкий слой» ленинской гвардии, на авторитете которого во многом держалась советская власть. Тем самым уже тогда были заложены глубинные предпосылки ее будущего падения. В этом смысле Сталин был могильщиком революции и дела Ленина. Весьма характерно, что современные поклонники Сталина не устают вновь и вновь повторять различные сталинские мифы и фальсификации Московских процессов, выдавая их за сенсационные открытия. При этом они совершенно не утруждают себя предъявлением каких либо новых научных фактов, аргументов и доказательств.

Могут спросить, а как же быть с теми реальными достижениями советского народа, которые были в годы правления Сталина? Ответ очевиден: они были на самом деле, но не благодаря сталинизму, а вопреки ему. Этих успехов было бы намного больше, если бы не было грубых политических ошибок Сталина.

Советская история была неоднозначной. В ней соседствовали исторические завоевания и трагедии, победы и поражения. Воодушевленные идеалами Октября советские люди творили свою историю вопреки тоталитарному режиму власти. Это они одержали великую победу над фашизмом, создали неповторимую культуру и литературу, доступную систему социальной защиты населения, первые проложили дорогу в космос. Нельзя забывать, что Октябрь породил невиданную ранее творческую энергию массового созидания нового общества, воплотил в жизнь многие идеи интернационализма, приобщил прежние низы российского общества к высотам национальной и мировой культуры.

Вместе с тем, социалистические преобразования в нашей стране всегда носили двойственный характер. В ней можно четко обозначить две взаимно противоположные тенденции: демократическую и бюрократическую. Тенденция демократическая, проявлялась тогда, когда улучшалась жизнь народа, когда становилось больше свободы и справедливости. Бюрократическая тенденция сковывала и подмораживала Россию, она превращала ее в авторитарное или тоталитарное государство. В борьбе этих двух тенденций и осуществлялась советская история.

Здесь особо следует отметить значение ХХ-го съезда КПСС, который стал поворотным событием в советской1 истории. Он нанес действенный удар по сталинизму. XX съезд во многом вернул изначальный смысл социалистической идее, искаженной теорией и практикой сталинизма. Решения ХХ съезда имели большой нравственный смысл, возвращавший людям веру в правду и справедливость. Было положено начало преобразованиям государственно-бюрократической системы, обеспечению гражданских прав советских людей, реформированию и демократизации существующей модели социализма. Характерно, что это сегодня не хотят замечать ни ортодоксальные сталинисты, ни либеральные фундаменталисты.

Линия ХХ съезда была продолжена перестройкой. Именно в эти годы началось превращение авторитарного социализма брежневской эпохи в гуманный демократический социализм с его гласностью, отменой цензуры, свободой выезда за рубеж, альтернативными выборами и т.д. Однако полностью достичь всех намеченных целей не удалось. Помешал путч, спровоцировавший приход к власти радикальных либералов во главе с Б.Ельциным.

И все же, почему рухнула советская власть? На мой взгляд, и не только мой (См. Заявление 17-ти докторов наук по поводу Октября в газете «Московские новости» за 1-7 июня 2007 г.), она рухнула во многом благодаря ошибочному воплощению в жизнь целей и принципов, рожденных Октябрем.

Сковывание творческой инициативы людей в условиях тоталитарного режима резко ограничивало возможности роста советской экономики. Дефицит товаров был характерной ее чертой. В результате нам не удалось поднять благосостояние трудящихся до уровня развитых стран мира, что послужило одной из причин крушения советского строя. Вторая важнейшая причина – отсутствие в стране реальной экономической и политической демократии, что особенно стало нетерпимым в условиях развертывания в мире технологической и информационной революции. Наконец, негативную роль сыграла догматизация господствующей коммунистической идеологии, убившей революционную романтику, социальное и духовное творчество народа. Следствием всего этого стало полное отчуждение бюрократической власти и правящей партии от трудящихся. Попытка преодолеть это отчуждение в ходе перестройки не дала должного результата. В итоге падение КПСС и советской власти стало реальностью, чем и воспользовались политические силы, распустившие СССР и направившие Россию по пути становления дикого олигархического капитализма с его массовой безработицей, падением жизненного уровня народа, глубоким социальным расслоением общества, расцветом национализма и ростом преступности

Но падение советской модели общества не означает ложность идеалов Октября. Как христианские идеи не ответственны за практику инквизиции, так сталинский тоталитаризм не рушит идеалы революции. Историческое дело социализма не сразу делается. Уже появилось новое поколение молодежи, которое, не принимает капитализм как систему. Есть все основания надеяться, что оно сумеет вдохнуть новую жизнь в идеалы Октябрьской революции.