А.И.Колганов

Если я говорю, что революция противоречива, Вы задаете вопрос: так какая же она все-таки была? Назовите мне, пожалуйста, одну сторону, а две, пожалуйста, не называйте - вот Вы к чему меня призываете.

Я продолжаю цитату Энгельса: «В результате наступит реакция, мы потеряем головы. Надеюсь, что только в буквальном смысле. Еще до того, как нашим действиям может быть дана историческая оценка, нас станут всех считать чудовищами, на что нам было бы наплевать, но также и дураками, что гораздо менее приятно».

Трагическое положение большевиков заключалось в том, что они шли на революцию, о которой они прекрасно знали, насколько она несвоевременна. Они прекрасно знали, что им надо будет осуществлять социалистические лозунги и применять социалистические меры, совершать социалистические преобразования, под которыми нет достаточной почвы. Фактически они сознательно положили головы под топор истории. Они осуществляли в результате на деле не свой проект. Они решили участвовать в революционных событиях, существо которых определили не они и не их собственная политическая программа.

Вот в чем был трагизм большевистской революции.

И последнее, о чем я хочу сказать. Не только в средствах массовой информации, но и среди некоторых профессиональных историков гуляет очень многом мифов о революции, причем мифов не концептуальных, а фактических. Например, миф об однородном социалистическом правительстве, миф о разгоне Учредительного собрания, миф о красном терроре и миф об ответственности за гражданскую войну тех, кто взял власть.

Когда я называю все это мифами, я вовсе не говорю о том, что большевики не несут ответственности за отказ от социалистического правительства, что большевики не прекратили деятельность Учредительного собрания, что большевики не осуществляли красного террора и не несут никакой ответственности за события гражданской войны.

Я не об этом говорю.

Я говорю о том, что всегда, когда этим событиям придается вид мифа, в них выдвигается на первый план только одна сторона – то, чтобы большевики прекратили переговоры об однородном социалистическом правительстве, хотя они пытались это правительство осуществить очень долго и, в конце концов, втянули-таки левых эсеров в свою коалицию. Хотя социалисты упирались руками и ногами, они, наконец, их втянули.

Так кто все-таки ответственный за то, что это правительство не осуществилось? Те, кто упирался, или те, кто в него тянул?

Второе. Миф о разгоне Учредительного собрания. Все прекрасно знают, что никакого разгона не было. Это всем историкам известно. Потому что знаменитая фраза матроса Железняков - караул устал - относилась к затянувшемуся далеко за полночь частному совещанию ряда членов Учредительного собрания, которые не обладали кворумом, а потому Учредительным собранием называться не могли по определению. Правда, это произошло благодаря саботажу большевиков и левых эсеров. Совершенно правильно. Но разгона Учредительного собрания не было, был срыв его работы.

Наконец, миф о красном терроре. Я называю мифом красный террор тогда, когда о красном терроре говорят, полностью игнорируя факт белого террора, который начался раньше красного, который, между прочим, начался не в Великороссии прежде всего, он проявил себя в первую очередь на территории Финляндии и показал большевикам пример, что с ними будет, если они потеряют власть. В таких условиях любой человек будет сражаться за эту власть до последней капли крови. Потому что жертв белого террора в Финляндии в течение двух месяцев в процентном отношении к населению Финляндии было больше, чем на протяжении трех лет гражданской войны в России.