М.В. Малютин

Александр Евгеньевич Лебедев, рассказав кучу подробностей про нашу родную и любимую клептократию, избавил меня от необходимости делать длинное введение. Потому что Михаил Сергеевич Горбачев - мечтал о развертывании живого творчества народа. Вот живое творчество «бюрократического народа» и до чего оно развернулось при позднем Путине.

Горбачев М.С. Нет, это Ленин писал.

Малютин М.В. Приведу еще кратенькую цитату из классика:

«Кухарка лежит у Кремлевской стены.
В отставке кухаркины  дети.
Кухаркины внуки стоят у руля (применительно к Егору Тимуровичу  это абсолютно точно) - 
а мы почему-то в ответе!»

Теперь по сути дела. Опять процитирую присутствующего живого классика и Нобелевского лауреата, который однажды вернулся в другую страну (в августе 1991 года). Если всерьез относиться к тому, что было сказано 7 июня на Санкт-Петербургском форуме новым президентом Д.Медведевым - там сделаны заявки ни чуть не меньше, чем в свое время на «новое мышление» (и всё с ним связанное). Потому что надо отдать должное нашему вновь всенародно избранному, - и это имеет прямое отношение к проблеме прогнозирования, - Медведев, по крайней мере, слышал (я не уверен, что он хорошо понимает) суть некоторых серьезных мировых проблем. Потому что для меня самым жутким было в происходящем не эти конкретные подробности безнаказанной клептократии, о которых говорил коллега Лебедев (он – прикладник-предприниматель, я – прикладник-политолог). Для меня проблема была в том, что вся элита жила 8 лет по принципу: «Мы сидим, а денежки идут: и - хорошо сидим». И до тех пор, пока денежки шли во все возрастающих масштабах - изменить ничего возможным не представлялось. Потому что от всяких там предрассудков насчет социальной ответственности и насчет того, что «надо думать о людях», как говорили при старом режиме, они, конечно, давным-давно избавились. Тут просто нечего больше по этому поводу говорить.

Надо отдать должное нашему нынешнему «первому ученику», который стал всенародно избранным верховным правителем. Медведев, по крайней мере, осознал, что там, куда мы стремились так долго, куда мы «всем дышлом въехали» и от чего, наконец, начали получать некие преимущества и преференции (а именно - от глобального рынка), возможны «не только пироги и пышки, но и синяки и шишки». Более того, все это, в общем-то, осознавалось и до него. Но что современный  глобальный рынок оказался в ситуации острого и причем небывалого кризиса (а  теперь те, кто туда так долго стремился и пытался занять на нем всё более выгодное положение), могут оказаться в роли «мальчиков в интересном положении» - вызывает у них активный дискомфорт. Это, с моей точки зрения, очень большой и существенный плюс нынешнего «верховного». Говорить о каких-то прогнозах на 10-12 лет вперед, не говоря о том, как произойдет и как разрешиться тот глобальный кризис, который есть здесь и сейчас (о нем говорил коллега Некипелов, ссылаясь на экономистов-практиков с Запада) - это заниматься очень полезным, интересным, абстрактным моделированием, Да вот беда – «прогнозированием», не имеющим никакого реального отношения к нашим нынешним повседневным проблемам.

Теперь для меня главный фундаментальный минус этого Санкт-Петебургского акта «большого откровения» Д.Медведева про мировой кризис. Он заключается в следующем. Я вот 8 лет все думал, кто у нас самый главный враг, самый главный противник: откуда все наши российские беды и откуда беды этого мирового глобального рынка в том виде, как он есть. Д.Медведев этот вопрос - для себя четко решил. Оказывается, самый главный враг (всего прогрессивного человечества и России в частности) - это «экономический национализм». Экономический прагматизм – это, мол, хорошо. Это, по крайней мере, допустимо. Когда возникает экономический национализм, т.е. позиция – «своя рубашка ближе к телу», а, по-моему, весь капитализм он и есть либо корпорационный, либо государственный, либо какой-то еще «национализм», тут возникают большие проблемы для России вообще и планов Д.Медведева «помочь в разрешении мирового кризиса» в честности. Потому что я великолепно понимаю «задним числом», что когда Михаил Сергеевич выдвигал в середине 80-х концепцию нового мышления, за ним стояла огромная, мощная, пусть и еще находящаяся в «застое»  своеобразная страна – вторая сверхдержава мира. А когда мы в нынешнем «интересном виде» виде – объясняем всему миру, как мы перестроим и благоустроим нынешний глобальный рынок с нашим нынешним финансовым потенциалом, мне, откровенно говоря - становится немножко неудобно. Если, конечно, все говорится – серьезно, а не является проявлениями «пиара» того или другого типа.

Д.Медведевым прекрасно осознается, что нас пока не сильно задели удары глобального кризиса (о чем сегодня уже шла речь) - это «преимущества отсталости» РФ. Именно потому, что у нас пока нет ни нормального фондового рынка, ни жилищного рынка, ни какого-то еще -  именно поэтому все удары не были столь сокрушительны. В чем величие Абрамовича и кампании? Они первые осознали в нашей стране, как устроен мировой рынок: условно говоря, по-соросовски. Поняли, как работает этот рынок «финансовых пузырей», где надо быстро бегать с места на место, менять шило на мыло и - все время оставаться с прибылью. Сейчас этот рынок «финансовых пузырей»,- засбоил. Началась стагфляция, причем стагфляция очень необычного типа, потому что этому рынку дальше некуда развиваться. Переварив Китай в 90-е годы и интегрировав «в себя в» как «мастерскую мира», переварив обломки СССР и интегрировав нас как источник сырья – мировой капитал  действительно впервые достиг тех пределов, тех границ, о которых Маркс писал еще в рукописях 1857-58 года. Той самой пресловутой «всемирности» и универсальности капитала. Здесь впервые ценности научно-технического прогресса (опирающегося на прибыль и руководствующегося прибылью) - встали под вопрос как магистральный путь дальнейшего мирового развития.

Поскольку очень плохо со временем, дальше буду говорить буквально, тезисно. Сформулирую только три основных тезиса.

Тезис первый. Да, была длительное время ситуация, когда к нам в РФ пришел мировой рынок - и мы вышли на мировой рынок. Но до самых двух-трех последних лет к нам не пришел в значимом масштабе мировой капитал. Как и почему «не пришел» - я сейчас эту тему не обсуждаю, и какого качества был этот «пришедший капитал». Приток впервые возник только в последние годы -  и я далек от того, чтобы считать схемы, которые предложили Медведеву его советники, чьими-то пустыми фантазиями. Да, вариант, что мировой капитал, - причем уже не десятками, а сотнями миллиардов долларов – в РФ  может появиться впервые в крупных масштабах, к этому надо относиться абсолютно серьезно. И во времена Ельцина, и во времена Путина, скажем вежливо, это были «эротические фантазии» политиков того или другого типа.

Сейчас при нынешнем состоянии мирового рынка ситуация действительно может выглядеть иначе. То «царство клептократии», что описал Александр Лебедев, может показаться стабильностью и ростом, когда будет уже совсем некуда деваться на других рынках. Тем не менее, пока расширенно воспроизводится  «царство клептократии»,  а отнюдь не «стабильность и рост». ИХ ВИДИМОСТЬ большой поток капитала – РАЗОРВЕТ. Вопрос только – в какой форме это произойдет…

Тезис второй – для меня важнейший. Непонятно, что же все-таки попытаться делать с наступающим кризисом: какова рациональная стратегия для какого-то будущего потенциального руководства страны, которое будет думать не о своих клептократических интересах в стиле «Мы сидим, а денежки идут». Здесь по необходимости приходится критически оценивать опыт нашего собственного прошлого. Ведь на чем, собственно говоря (для меня, разумеется) в главном рухнул Советский Союз? Во-первых, на недооценке масштаба кризиса. А во-вторых - не было предпринято попытки честно признать: да, у нас кризис, но мы можем и будем «управлять КРИЗИСОМ» -  и знаем, куда и КАК из него выходить. Вот до самого конца признание факта кризиса, его глубины - оттягивалось, в результате чего получилось всё, как в известном заголовке газеты «Правда» в конце 70-х годов: «Сомоса оттягивает свой конец». В этом смысле для меня сейчас всё практически мировое руководство, все эти мировые элиты - может быть, кроме китайской - действительно находятся в положении «Сомос, оттягивающих свой конец». Они понимают, что ближайшее будущее может оказаться ужасным. Поэтому они предпочитают не думать об этом ближайшем будущем. Поэтому они как-то предпочитают «останавливать эти мановения» и тянуть время - тем самым упуская возможности еще что-то успеть сделать.

В этом смысле действительно для меня сейчас «преимущества отсталости» России  заключаются в одном единственном. Попробовать - немножко сознательно «отгородиться от мирового кризиса». Максимально использовать преимущества этого «еще не сложившегося» внутреннего рынка, в том числе и накопленного капитала, который ныне бессмысленно сгорает. Как сгорели эти (не помню, сколько их точно) 70 или 90 миллиардов - в тех самых ценных бумагах Соединенных Штатов, которые оказались не гарантированы правительством Соединенных Штатов.

И в-третьих, требуется срочно решить некоторые актуальные проблемы, без которых действительно катастрофа в России  возможна в самом ближайшем будущем, причем действительно - национальная катастрофа. Это последний тезис, на которым мне бы хотелось остановиться подробнее. Ведь что такое «национальная катастрофа» для России? Это когда наступает голод, когда просто физически нет продовольствия. До прошлого года, до осени, такую возможность надо было рассматривать как чисто теоретическую. Поскольку существовал в достаточной степени стабильный, пусть и со своими инфляционными «прибамбасами», мировой рынок продовольствия – который ныне рухнул.

Рассуждения о мировом рынке продовольствия для меня - важнейший элемент Санкт-Петербургской речи Д.Медведева. Опять, «с одной стороны», признан, действительно, факт мирового продовольственного кризиса. А «с другой стороны», как вроде бы должен поступать в таких условиях разумный человек, - да развивать отечественное сельское хозяйство. Раз теперь это примерно настолько же выгодно, как нефтегазовые вложения – с точки зрения вложений национального «перенакопленного» и мирового капитала.

Что мы имеем вместо этого? Вместо этого мы имеем рассуждения о том, что нам надо каким-то образом «международно договариваться» о решении мировых продовольственных проблем. Вот этот момент для меня ключевой. Раз инвестиции идут в страну или, по крайней мере, потенциально готовы идти в ее сельское хозяйство (спасение от голода!), то вот та «точка русского роста», где будет благо и для народа, и для страны, и для мирового сообщества, находится вот здесь. И тут Александр Лебедев рассказывал, что у нас в настоящий момент РЕАЛЬНО ТВОРИТСЯ с землей и что у нас в настоящий момент ПРОИСХОДИТ С ПРОИЗВОДСТВОМ  продовольствия. И в этом смысле для меня серьезность или несерьезность этих реформаторских намерений Д.Медведева зависит от того, обернется это «продовольственное наступление» России очередным голым «пиаром» (и очередным наглым воровством под прикрытием пиара) -  или здесь впервые будут достигнуты хотя бы минимальные конкретные результаты.

Кувалдин В.Б. Спасибо, Михаил Валентинович.

Действительно, население растет. По прогнозам, где-то к середине века оно достигнет 9-10 миллиардов, и только тогда рост прекратится, может быть, ещё важнее другой аспект. На что будут ориентироваться новые миллиарды потребителей? На американскую модель? Думаю, что это не факт. Скажем, если взять Китай, то он, внимательно смотрит на экономную Японию, потому что в Китае, кроме всего прочего очень затратная экономика. Энергозатраты на единицу продукции в 4-4,5 раза выше, чем в Соединенных Штатах Америки и Японии. То есть здесь возможны очень серьезные коррективы в моделях потребления и на Западе, и на Востоке.

К счастью, нам ещё предстоит заслушать трёх уважаемых международников: Иноземцева, Рябова и Дейкина. Единственное, о чём попрошу их: слегка «наступать на горло» собственной песни, потому что по традиции мы, конечно, должны дать слово для ответа Виктору Мееровичу. Он со свойственным академику смирением сидит молча, хотя, уверен, что он со многим не согласен, но, тем не менее, тихо ждёт своей очереди.

По порядку. Владислав Иноземцев. Прошу Вас.