Жуковский И.И.

Меня зовут Игорь Жуковский. Я из города Калининграда и представляю Российский государственный университет имени Иммануила Канта. Работаю координатором Балтийского МИОНа.

Ознакомившись с предложенными текстами выступлений, у меня возникло несколько вопросов. Это вопросы, которые дадут пищу для дискуссии нашим уважаемым экспертам. Мы занимаемся изучением балтийского региона, изучением Польши и Прибалтики. Польша это вполне конкретный пункт, точка приложения внешнеполитических усилий в современной России. Там хорошо видны и сильные, и слабые стороны нашей внешней политики и победы, и какие-то поражения. Изучая эту многоспекторную внешнюю политику России, для нас как для исследователей локального уровня возникает несколько вопросов, которые изучают российско-польские отношения в региональном, глобальном масштабе. Я думаю, что эти вопросы напрямую связаны с сегодняшней дискуссией и возможно послужат ценной информацией для выступающих и дискурсантов.

Во-первых, когда говорят о том, что Россия может стать глобальным конкурентным центром влияния силы, сразу возникает вопрос: а что Россия может приложить в плане цивилизационного выбора той же самой Польше и странам ближнего зарубежья? Является ли это предложение России каким-то слепком западноевропейской модели, которая  не будет такой же, как оригинал, или это будет свой уникальный путь, о котором мы, граждане России, тоже не всегда осведомлены.

Сразу хотел бы вставить ремарку по поводу тезиса о проклинаемой всеми Польше. Могу вас уверить: не так. Для Калининградской области, России северо-западные воеводства Польши - это надежный, предсказуемый, многолетний партнер. Наша страна разнообразна - и Калининградская область - слепок нашей многонациональной и многокультурной страны - тоже имеет разных жителей, у которых есть разные интересы.

Первый вопрос, который  хотел бы представить - кто определяет приоритеты, принципы и конкретный способ реализации внешнеполитических действий? Являются ли ими не названные влиятельные российские министерства, либо это конкретный крупный бизнес. А как же быть с теми странами, в которых нет интересов ни названных министерств, ни крупного бизнеса?

Второй вопрос - насколько сопряжена охранительная риторика официальных лиц и каналов распространения официальной и полунеофициальной информации и интересы глобальной декларации об экспансии российского бизнеса. И в Польше, в этой конкретной маленькой стране  (не такой уж маленькой по масштабам Европейского Союза) - эти вещи очень хорошо заметны.

И третий вопрос -  о лоббистах. И когда говорят, что Польша имеет антироссийски настроенную элиту, когда говорят о том, что они не ориентируются на Россию. Для маленьких европейских стран этот приснопамятный эмбарго, которое вводилось на одни группы товаров, на другие, даже если эти эмбарго потом отменялись, то, к сожалению, фермерские хозяйства (маленький бизнес, который был уничтожен и пострадал) это, к сожалению, уже не восстанавливает политическое решение. А эти люди помнят, что касается судьбы конкретной семьи в конкретном обществе, такие вещи не забываются. Этот вопрос связан с работой с элитами, о мягких инструментах внешней политики, в польском случае, к сожалению, мы практически не видим. Деятельность Росзарубежцентра, российских центров науки и культуры - это лишь маленькая толика того, что должно и возможно делаться. К сожалению, нам очень стыдно об этом говорить, но все-таки Россия как привлекательная страна для нашего ближнего зарубежья в плане культуры остается только в плане культуры и каких-то остаточных знаний, которые есть у наших друзей.

Последняя ремарка касается стратегических целей политики. Когда на многочисленных форумах и встречах нам говорят, что мы уважаем и ценим российскую внешнеполитическую мысль за то, что она стратегическая, дальновидная, но, к сожалению, у нас не возникает такого ощущения, когда мы анализируем российскую внешнеполитическую линию в отношении той же самой Польши.  Спасибо за внимание.

Палажченко П.Р. Можно вопрос? Вы сказали, что деятельность Росзарубежцентра - это только малая доля того, что можно было бы и нужно было бы сделать. А вот что для проецирования нашего влияния, нашей привлекательности, если она есть, создания человеческих связей что можно было бы и нужно было бы сделать?

Жуковский И.И. Спасибо за вопрос. Например, «Петербургский диалог» - это прекрасная форма сотрудничества.

Палажченко П.Р. Примерно что еще?

Жуковский И.И. Да, вопрос понятен. Но здесь есть несколько уровней ответов и несколько уровней действия. Если мы говорим о стратегическом внешнеполитическом, то мне здесь сложно судить. А что касается т.н. общественной дипломатии, то, что называется, таких мягких инструментов влияния, это - стратегическая, долговременная работа с молодежью. Имеется в виду и воспитание. Это механизмы и стипендий, и культурных обменов, и совместных мероприятий, начиная от спорта и заканчивая обменом театрами современного танца. И это ни в коем случае не должен быть официоз, потому что, к сожалению, современный польско-российский культурный обмен чаще всего это гастроли непонятного ансамбля - Московский императорский театр балета «Березка» (т.е. говорят, что это явление вообще российской культуры), который в Польшу приезжает и только вот случайно дает 52 концерта по всем деревням. Это исключительно просто какой-то нереальный имперский балет. В основном это наши партнеры из России, Белоруссии и Украины являются менеджерами и организаторами этой трассы и, как правило, исполнителями.

Такой псевдоофициоз типа обмена многоакадемическими лауреатами всяческих конкурсов - это хорошо. Но элита это одно, а общество и гражданское общество, которое в Польше очень сильно, это совершенно другое. И пока не будет нормальных связей между обществом, школами, домами-интернатами, людьми, которые работают с людьми с ограниченными физическими возможностями.

В Калининградской области развито сотрудничество на уровне простых людей, театров, школ, детских садов. Россия великая энергетическая держава и может себе позволить разные вещи, но это сотрудничество неравномерно. За то, чтобы наши школьники поехали в Польшу, родители польских школьников скидываются на билеты для граждан России, чтобы они могли приехать в Польшу и десять дней поиграть в футбол, сходить вместе на спектакль и что-то сделать. И неравномерность сотрудничества это вообще стыд и позор. Общественная дипломатия - это дипломатия, которая должна быть лишена официоза. И механизм грантов Общественной палаты, грантов представителя президента Северо-Западного федерального округа хороший, но это недостаточный механизм. Это капля в море. Да, получаются деньги на польско-российское сотрудничество, но, как правило, это получают крупные игроки, которые реализуют крупные проекты в стиле «Вечера нашей памяти». Это узкосегментные вещи и быть лишено официоза. И как это ни парадоксально, но у нас везде привыкли контролировать финансовые потоки. Нужно принять решение, как можно, на низший уровень. Люди, которые живут по обе стороны границы лучше знают, что им надо, чем люди, заседающие в красивых кабинетах с видом на не менее значимые объекты историко-культурного наследия Российского государства.

Палажченко П.Р. Что-то вроде микрокредита?

Жуковский И.И. Это не вопрос кредитов, это вопрос грантов.

Палажченко П.Р. Я имею в виду микрокредит. В чем суть микрокредита, его механизм? Что, в общем, он не очень контролируется.

Жуковский И.И. Вопрос тех же самых школ.

Палажченко П.Р. Конкретным небольшим организациям давать.

Жуковский И.И. Мне, например, бывает стыдно, когда я узнаю, что жители Северо-Западного воеводства - это самое беднейшее воеводство во всем Европейском Союзе, самые беднейшие регионы во всем Европейском Союзе. И там люди скидываются деньгами из своих бюджетов, чтобы граждане России - великой нефтяной сверхдержавы, члены Клуба семи наиболее развитых экономик мира - приехали к ним в гости, за их счет там пожили в семьях, их покормили, проводили обратно. А они, к сожалению, не всегда могут принять поляков, потому что социальный статус семей (Калининградская область достаточно динамично развивается) очень разный. Люди имеют разные возможности.

Неравномерность и вытекающая из этого неравноправность - очень большая проблема.

Палажченко П.Р. Спасибо большое. Гораздо более полный ответ, чем я ожидал, и, по-моему, очень полезный, потому что мы ведь здесь на высоких каких-то этажах гуляем, а в действительности то, что сейчас было сказано, это чрезвычайно интересно и важно и гораздо больше, чем я представлял себе можно реально сделать. Но вот слабость гражданского общества, слабость государства в стимулировании подобных вещей очевидна, конечно.