Красин Ю.А.
Медведев В.А. Приступаем к обсуждению доклада. Красин Юрий Андреевич.
Красин Ю.А. Начну с позитивной оценки доклада. Я прочитал его с большим интересом. Когда-то я тоже занимался проблемами собственности с позиций социальной философии. У меня сложилось впечатление, что этой темой больше занимались не экономисты, а юристы, рассматривая отношения владения, пользования и распоряжения собственностью. Экономическая же наука долгое время ограничивалась политико-экономическим определением собственности как системы производственных отношений. В докладе систематизированы разные подходы к раскрытию понятия собственности. И с этой точки зрения, дана хорошая методологическая база для решения проблем социального неравенства, коренящегося в отношениях собственности.
Теперь о том, что, как мне кажется, не вполне получилось. Проблема неравенства отошла на задний план. Сам автор во вступительном слове сказал, что ограничил себя методологией, а самое главное будет рассмотрено в последующем. Действительно, бросается в глаза диспропорция фона и сути. Методологический фон дан очень широко. Повторяю, это очень нужно, учитывая неразработанность методологической проблематики собственности. Но суть темы - связка проблем собственности с исследованием социального неравенства – по существу обходится. Между тем, этот вопрос следовало бы, по крайней мере, поставить. Место можно было найти, опустив некоторые необязательные темы, скажем, проблемы гражданского общества, которые будут рассмотрены в других разделах. Здесь же просто напрашивается тема доступа граждан к собственности. У населения на руках большие накопления, по разным подсчетам – от 30 до 100 млрд.долларов. Казалось бы, прекрасная возможность для включения в систему собственности и получения соответствующих дивидендов. Но, увы, туда не пускают. Не существует механизма, который позволил бы простому гражданину купить 10-20 акций и при этом сохранить уверенность, что деньги не пропадут. Уже много раз пропадали.
Теперь несколько фрагментарно о некоторых проблемах.
В докладе говорится о трех подходах к собственности. Я бы добавил к ним четвертый подход, о котором я уже говорил на нашем методологическом семинаре. Этот подход можно определить как «социо-философский». Собственность определяется как богатство человеческих деятельных способностей. Такое определение собственности отвечало духу ранних буржуазных революций. Для Джона Локка собственность не просто имущество, а некое триединство имущества, жизни и свободы. В этом определении сублимирована общественная практика того времени. Для английских йоменри - основной силы буржуазной революции – земля была не просто имуществом, а основой свободной жизнедеятельности. Участок земли, политый потом и кровью крестьянина, был для него воплощением жизни и свободы, результатом его деятельности. То есть собственность представляла собой ту часть предметного мира, которая была освящена человеческой энергией жизнедеятельности.
Позднее представления о собственности изменились. Она приняла преимущественно вещный характер. Хотя у Маркса в «Экономических рукописях» 57-59 гг. намечена перспектива возврата к изначальному смыслу собственности на более высоком витке исторической спирали, когда наука станет производительной силой, а человек будет регулятором и контролером производственного процесса.
Сейчас, когда все большее значение приобретает понятие «человеческий капитал», трудно определять собственность вне органической связи с этим понятием. В «Вестнике общественной мысли» Центра Левады (№4) за июль-август этого года опубликована статья Ростислава Капелюшникова «Человеческий капитал России: эволюция и структурные особенности». Под человеческим капиталом автор понимает запас знаний, навыков и способностей, которые есть у каждого человека и которые он может использовать либо в производственных, либо в потребительских целях. Этот капитал воплощен в личности человека. Он является сгустком его творческого потенциала, который реализуется в собственности, иногда - в овеществленном виде, а иногда - в духовном, интеллектуальном обличии.
О человеческом капитале говорят и пишут все больше. Я ссылаюсь на данную статью лишь в качестве примера, тем более что не могу согласиться с ее автором в слишком оптимистичной оценке состояния человеческого капитала в российском обществе. Из содержания самой статьи видно, например, что основные знания и умения, связанные с производственной деятельностью, концентрируются в старшем поколении. А что будет дальше. Вырисовываются большие трудности с воспроизводством человеческого капитала, которые, по-моему, усугубляются намеченной реформой системы образования. Если наконец-то у нас начнется реструктуризация экономики, заработает промышленность, то сразу же обнаружится недостаток квалифицированной рабочей силы. Возникнет много вопросов, прямо касающихся качественного уровня и воспроизводства человеческого капитала.
Но это к слову. В целом же для рождающегося инновационного общества характерно доминирование именно человеческого капитала. И это влечет за собой переворот в представлениях о собственности. На этот счет много подходов и гениальных догадок можно найти в упомянутых «Экономических рукописях» К.Маркса. Там сказано о будущем обществе, в котором труд будет измеряться не рабочим, а свободным временем. Значит, на смену стоимостным отношениям придут какие-то иные.
В одной из подаренных мне Л.И. Абалкиным брошюр он высказывает мысль, что стоимость не вечна и, следовательно, возможна нестоимостная политэкономия. Конечно, речь идет об очень далеком будущем. Но уже сейчас в наиболее развитых странах целые сферы общественной жизни обнаруживают тенденцию к выходу из системы стоимостных измерений. Духовная сфера, интеллектуальный труд, наука, культура не укладываются в узкие рамки рыночных критериев.
И так ли уж не прав марксизм, подчеркивая историзм рыночных отношений? Возможно, неудача советского эксперимента объясняется неадекватностью условий тем целям, которые были поставлены, о чем предупреждали многие мыслители, в частности Г.В. Плеханов. Поэтому для достижения социалистических целей пришлось прибегнуть к методу насильственного упразднения рыночных отношений. Это было невозможно и закончилось крахом системы. Нынешние тенденции развития капиталистических стран дают основания говорить о возможности преодоления рыночных отношений на основе их максимального развития. Во всяком случае, к этому подталкивает развитие человеческого капитала в нарождающемся инновационном обществе. Некоторые проблески этой перспективы просматриваются в развитых странах, и они замечены общественной мыслью в этих странах.
Подобные тенденции заставляют размышлять о собственности именно в духе социо-философского подхода. Другое понятие, получившее распространение в последние годы, - социальный капитал, - также способствует утверждению нового видения собственности. Социальный капитал – это, по сути дела, капитал солидарности, благодаря чему производство становится «комбинацией общественной деятельности» (К.Маркс). Очевидно, развитие социального капитала меняет отношения собственности и наши представления о праве собственности. Эти изменения также нашли отражение в теоретической мысли на Западе.
Сошлюсь на известного американского политолога, патриарха либеральной идеологии Роберта Даля. В двухтомнике, изданном в 1997 году, он опубликовал статью, написанную еще в 1977-м году. Там он высказывает интересные идеи о праве на собственность, которыми, как мне кажется, было бы очень полезно ознакомиться нашим либералам. Он считает, что некоторые представления о священном праве на частную собственность устарели и мешают функционированию демократии в Соединенных Штатах. По мнению американского ученого, локковские представления о праве на собственность как первичном и неотчуждаемом праве человека нельзя распространять на современные крупные корпорации.
Когда речь идет о неотчуждаемом праве на собственность для фермера в аграрном обществе, то это право легитимно, потому что касается земли и хозяйственной утвари, органически слитой с жизнедеятельностью владельца. Крупные же корпорации существуют не по частному праву, а как институты, выполняющие социальные цели. А эти цели являются предметом публичной дискуссии и публичного выбора. Вопросы эти не могут оставаться вне поля зрения общества, государства. Право собственности приобретает вторичный характер и перестает быть неотчуждаемым. Способ его реализации зависит от публичной политики. «Вопрос о распределении богатства, - пишет Р.Даль, - должен (ought to) быть на первом плане (high on) повестки дня национальной политики» (Dahl R. Toward Democracy: A Journey. Reflections: 1940-1997. Berkeley, 1997, p.748.)
Я уже не говорю о том, что либералы-коммунитаристы в США давно поняли ограниченность рыночных отношений и необходимость государственного и общественного субсидирования и регулирования развития духовной сферы жизни общества.
Сопоставьте растущее на Западе осознание социальной ответственности бизнеса и публичной ответственности за функционирование и развитие института собственности с тем, что происходит у нас в России. В ответ на упреки в растрате капиталов на предметы роскоши Роман Абрамович заявил по телевидению: «У нас просто не умеют уважать право собственности».
В докладе приводятся цифры: в России 60% акций сконцентрировано в руках главного собственника, а на Западе – всего только 2%, в чем я даже сомневаюсь. Так ли это?
Сорокин Д.Е. Это официальные данные их исследований.
Красин Ю.А. Тем более. Собрали всё под себя и еще недовольны, что государство вмешивается в дела корпораций. Конечно, проблема сложная – надо учитывать, какое у нас государство: неэффективное, бюрократизированное и коррумпированное. Поэтому функцию публичного контроля за крупной собственностью выполняет из рук вон плохо. Но то, что эта функция должна быть со стороны государства и гражданского общества, - это несомненно. С этой точки зрения, публичную политику нынешней власти по отношению к крупному бизнесу нельзя оценивать однозначно. Она амбивалентна и даже антиномична, как амбивалентна и антиномична вся наша система. С одной стороны, императивы, исходящие от общества, диктуют необходимость общественного контроля. С другой стороны, получается бюрократический контроль и даже срастание власти и собственности. Как выбираться из этого клубка противоречий, - это большой вопрос.
Я хотел бы коснуться замечания докладчика о своеобразии России. Несомненно, своеобразие есть. Но надо сказать, что эта проблема очень опасна, заминированный участок, по которому трудно пройти невредимым. Очень многие сбиваются с пути, в том числе даже заядлые либералы-западники. В «Независимой газете» за 10 октября т.г. появилась заметка о выступлении московских экономистов в Томске в Школе публичной политики. И вот известный либеральный теоретик В.Найшуль говорил там с симпатией о допетровских институтах власти, которые, по его мнению, отвечают русской ментальности. Поскольку идея была дана в изложении, я заглянул в Интернет и нашел там статью В.Найшуля, в которой содержатся интересные признания о крахе в России западных схем демократии. Вывод: «Нам нужны собственные автохтонные способы коммуникации между властью и населением» (Полит.Ру, 12 мая 2005, с.12.). Для этого надо имитировать не Запад, а институты допетровских времен: Собор, Вече, Дума (боярская) и Школа. Россия, таким образом, выпадает из общего русла мирового развития.
Может быть, это - эпатаж. Но за ним скрывается признание кризиса в России модели либеральной демократии и стремление использовать российскую специфику для того, чтобы обосновать необходимость российского авторитаризма. Мысль о возможности и допустимости проведения либеральных реформ авторитарными методами мы находим и у других адептов радикального либерализма. В недавно вышедшей книге Е.Ясина прямо утверждается: «Оптимальный для страны вариант: авторитарная власть проведет непопулярные реформы, затем до 2008 года предпринимаются шаги к демократизации» (Е.Ясин. Приживется ли демократия в России. М., 2005, с.331.)
Так что реальная проблема российской специфики требует видения опасностей как слева, так и справа.
Сорокин Д.Е. Просто речь идет о том, нужна ли частная собственность на землю? Нужна. Только где? Нужна ли она в тундре, где оленей пасут. Это российская специфика. Не может быть везде введена частная собственность на землю. Там, где пасут оленей в тундре, ее быть не может по определению.
Красин Ю.А. И последнее. Вы ссылаетесь на то, что в будущем рассмотрите представления россиян о собственности по данным опросов, в том числе по исследованию ИКСИ РАН под руководством М.К. Горшкова.
Сорокин Д.Е. Не знаю. Может быть, это будет в другом разделе доклада.
Красин Ю.А. Почему? Это сюда ложится. Дело в том, что авторы доклада «Собственность в жизни россиян: домыслы и реальность», как мне кажется, иногда делают выводы слишком прямолинейно, не всегда в должной мере считаясь со сложностью, противоречивостью и, я бы сказал, амбивалентностью общественного сознания. Они, например, пишут об изменении отношения россиян к частной собственности: было совсем плохое отношение, теперь – все лучше и лучше, дело идет к тому, что все будут приветствовать частную собственность.
Но когда вникаешь в материалы исследования, то выясняется, что в сознании россиян - сумбур в понимании собственности. Под частной собственностью часто понимаются предметы быта: мебель, холодильник, пылесос, в лучшем случае, автомобиль и квартира. В сознании многих граждан стирается грань между личной и частной собственностью. Если все эти приобретенные простыми гражданами вещи отождествляются с частной собственностью, то, естественно, она воспринимается позитивно. Но мы видим: когда речь заходит об олигархической собственности, то негативное отношение преобладает, и этот негатив даже нарастает.
В отношении к собственности наблюдается раздвоенность общественного сознания. Если частная собственность – это квартира, то я «за» частную собственность. Если же это – нефтяные скважины или крупные предприятия, попавшие под «прихватизацию», то собственность в моих глазах нелигитимна, и я «против».
В этой раздвоенности сознания надо разобраться, и, я думаю, это прямо выведет проблему собственности на острие проблемы неравенства, составляющей предмет нашего исследования.
Еще есть один вопрос, который я хочу только обозначить, - это собственность и право. Некоторые юристы вообще полагают, что собственность – чисто правовое понятие. Думаю, это неверно. Правовое оформление собственности базируется на интересах, а значит, на социально-экономических реальностях. Но я хочу сказать о праве и правосознании. В докладе говорится, что надо считаться с правосознанием. Это верно, но, с другой стороны, реальность такова, что правосознание в России сильно отстает, оно очень консервативно. Поэтому право должно и формировать правосознание.
В докладе Д.Е. Сорокина поставлены вопросы, которые очень сложны и дискуссионны. Но они органически входят в проблематику социального неравенства. Поэтому мы должны продолжить думать о них и возвращаться к ним на следующих этапах исследования.
Медведев В.А. Юрий Андреевич хорошо поработал и сделал серьезный анализ доклада, практически это содоклад. Многие мысли из его выступления касаются не только проблематики собственности, но и социальных функций бизнеса, функций публичной и социальной сферы. Считаю, что это - хороший вклад в наше обсуждение и подготовку итогового доклада. Я приветствую это.
Слово имеет С.П. Перегудов.
