Майданик К.Л.
Выступая одним из последних, хотел бы дополнить уже сложившуюся картину отдельными, недостающими, на мой взгляд, фрагментами общей мозаики. И сказать немного о контурах - картины и проблемы.
Во-первых, как «третьемирник» должен заметить, что модель общества (и развития), обозначенная в одном из докладов как русская, таковой (по признаку, обозначенному как определяющий) не является. По-видимому правильнее говорить о русском варианте некоей глобальной модели общества, структурированного вокруг государственной власти и ею определяемого. Модели, характерной для всех обществ Востока и Юга (включая Латинскую Америку - до середины XX века), а в глубокой древности - вообще - для всех человеческих общностей. От этой отделилась две с половиной тысячи лет назад принципиально иная, определяемая экономикой, частной собственностью и т.д., которая и эволюционировала в конце концов к «западной», (североатлантической, капиталистической - или посткапиталистической модели). Почему эта вторая «мировая модель» остановилась в своей экспансии на границах России; каковы характерные черты «русского варианта» первой из «глобальных моделей» - об этом сегодня говорилось подробно - и интересно…
В то же время я бы не абсолютизировал инвариантность, устойчивость исторических характеристик национальных обществ, архетипов их культуры, психологии, развития. Практически на наших глазах, в нашем - все-таки нашем европейском регионе имело место (в середине прошлого века) качественное изменение подобного архетипа: в Испании, стране с историей, во многом параллельной, созвучной нашей.
Не буду обсуждать сейчас достоинства и изъяны этой, просуществовавшей чуть ли не тысячелетие модели, воплотившей в своем развитии многое из лучшего - и самого страшного - в эволюции и инволюции человечества (достаточно вспомнить сказанное Достоевским о Дон Кихоте и Хемингуэем - об испанцах). Мне лично бесконечно жалко, что этот, испанский дух ушел за океан. Но факт остается фактом - позднеиндустриальная модернизация, интеграция в Европу, может быть травмы войны сломали прежнюю национальную модель и сегодняшняя Испания развивается в рамках политической - и не только политической культуры и психологии, качественно иной, чем сто и пятьсот лет назад. Может быть из этого глобального исторического опыта можно извлечь толику оптимизма.
Что до перестройки, как таковой мне почти нечего добавить к сказанному, кроме пары замечаний.
Во-первых, думаю, что все-таки не перестройка была первой «антитоталитарной», а точнее - антиэтатистской революцией во «втором мире». Таковой, мне кажется, была демократическая и социалистическая революция 1968 г. в Чехословакии. С разгромом ее войсками псевдосоциализма и начался, я думаю, развал системы в целом.
Во-вторых, стоит, думаю, уточнить соотношение позиций сторон в 1990-1991 г. и «парадигмы национального развития». Поскольку речь идет о позиции отечественной либеральной интеллигенции - с одной стороны - и Михаила Сергеевича - с другой, согласен - он представлял национальную парадигму, они пытались навязать заемную. По-иному, однако, обстояло дело в противостоянии Горбачев-Ельцин. Последний действовал абсолютно в рамках национальной па-радигмы, повторив в частности - поменяв, конечно, знаки - контуры и методы действий 1917 г.
В то время, как наши левые и левый центр во главе с вами, Михаил Сергеевич, боялись прибегнуть к радикальным методам, пытаясь любой ценой сохранить рамки, пространство реформ, Ельцин действовал по рецептам революции, напролом… И в этом плане Вам оказалась уготовленной роль Временного правительства, а Ельцину и его «команде» (скажем так) - формальное подобие роли большевиков, которые не останавливались ни перед чем - включая риски и опасности - в борьбе за четко поставленную цель: завоевание власти…
Другое дело, что большевики делали это во имя социальной справедливости - и спасения России (имею в виду объективный смысл их исторического действия), а Ельцин (в союзе с номенклатурой, националистами и либералами) - ради своей корпоративной власти, личного обогащения и (имею в виду все тот же объективный исторический смысл) - распада страны.
Но «музыка», «ритм», методы действий - во многом у этих антагонистов совпадали.
Что произошло бы, если бы в 1989-90-м- и 1991 годах КПСС повела бы себя по-революционному - не дав Ельцину и К° монополизировать лозунги борьбы против привилегий и за демократий и твердо оперевшись на результаты мартовского (1991г.) референдума, это теперь, к сожалению, уже тема political fiction.
Теперь о результатах, к которым привел выбор 1990-1991 гг.
Боюсь, что у меня взгляд на настоящее еще более пессимистичен, чем у большинства выступавших. Потому что, говоря о позитиве, достигнутом (в частности в сфере социальной психологии) за эти годы, не акцентировали некоторые аспекты, связанные с ценой этих достижений. А ведь дело не только (не столько) в распаде страны, в 20-ти годах, потерянных для развития, в растущем отставании, в экономическом обеднении большинства. Но и в беспримерном моральном одичании России, которого ни одна страна еще не знала в мирное время, а мы не знали и в военное. Имею в виду не только мировые рекорды по коррупции, криминалитета и т.д., но - самое жуткое и долговременное - моральные результаты внедрения, безудержной проповеди новой и чуждой (традиции) системы ценностей. Результаты, как символ которых может рассматриваться судьба пяти красноярских мальчиков… Суть ведь даже не в преступлениях имущественного плана, а в ситуации брошенного на произвол судьбы народа, в проповеди социал-дарвинизма, выживания сильнейших и т.д. За 10-15 лет создалась ситуация, которую мы будем расхлебывать многие десятилетия. И еще неизвестно, расхлебаем ли.
Еще об одном. В последние годы мне очень часто приходится сравнивать сегодняшнюю Россию с сегодняшней же Латинской Америкой. И особенно со сходной по многим параметрам Бразилией. На мой взгляд, сравнение это по ряду позиций убийственно для России. Во-первых, по политическим показателям - живая, действующая, развивающаяся вширь и вглубь плюралистическая демократия в Бразилии - и столь же быстро утверждающаяся на руинах перестроеч-ной демократизации авторитаризм - в России. Во-вторых, - по развитию граж-данского общества. В Бразилии, как и в большинстве других стран региона народ, массы выступают как субъект исторического действия и ощущают себя - пусть и со срывами, неравномерно (меньше - в спокойные, гораздо сильнее - в критические периоды) - в качестве такового. «От них - зависит», у нас же - (редкий случай: можно точно определить даты) в течение пяти лет - с конца 1999 г. и до начала 2005 г. народа не было, было пассивное, «объектное» население - чтобы не сказать обиднее. Пять лет возвращения к худшему, что было в традиции. А сегодня пробуждение одной части масс сопровождается «активизацией» - сверху - другой, в незабвенном духе центральной Европы 20-30-х годов прошлого века…
Но сегодня хочется сказать о ином, «не политическом» (вроде) аспекте нашей деградации в сравнении с…».
Сегодня бразильское правительство (это не проблема его политической ориентации) уделяет огромное (решающее?) внимание - выработке долговре-менного (20 лет) проекта развития Бразилии. В настоящее время на обсуждение 50 000 специалистов, активистов политических партий, представителей местных властей выдвинута программа, которая в течение нескольких месяцев разрабатывалась двумя десятками команд ученых различных университетов и научных центров Бразилии; выделено 50 основных направлений, сгруппированных по семи основным…
После того, как эта программа будет обсуждена, скажем так - широчайшим активом - экономическим, социально-политическим, культурным и местными, поступившие замечания будут собраны и еще раз обсуждены в более широком кругу ученых - после чего предложенный теми проект будет внесен в правительство. А то в свою очередь внесет свои предложения на обсуждение населения и парламента.
Есть ли что-либо, хотя бы отдаленно похожее у нас в стране? Разве что лозунги удвоения ВВП и «догнать Португалию»… А ведь то, о чем я говорю - это не Европа даже (что заставило бы вспомнить Игоря Талькова). Это - «отсталая», «дикая» Латинская Америка…
Но с этим игнорированием проблем перспективного развития страны вполне созвучны те планы «рыночно-сырьевого» погрома в науке, которые сегодня начали претворяться в жизнь. Интеллектуальный капитал так же не нужен нынешней «модели», как развитие и его планы. Не развивая передовые технологии власть сознательно идет на все большее отставание страны - нефть и газ выручат! «Голландская болезнь» обострилась у нас до такой степени, что она уже больше похожа на французскую - в традиционном смысле этих слов. «Нет - и не надо. Перебьемся за счет глобальной монополии на природные ресурсы. Не нефть, так пресная вода…» Это курс временщиков, но в отличие от времен Луя XIV и Леонида Брежнева на нем рассчитывают выехать в эпоху глобализации…
Сколь долго будут сочетаться с этой общей тенденцией великодержавные потуги - и очаги реального прогресса в том или ином районе в той или иной сфере (о которых говорил один из докладчиков) - сказать трудно… «И что будет?»
И в этой связи - последнее, о чем я хотел сказать. Ведь дискутируя о негативе и позитиве сегодняшнего дня, о плохих - или несколько лучших или о вполне позитивных перспективах дня завтрашнего, мы вроде бы закрываем глаза на реальную возможность перспективы наихудшей… Ибо при кризисе систе-мы застойного «нефтяного авторитаризма» - и в условиях крайней слабости центристской, левоцентристской и левой альтернатив Россия может повторить судьбу Германии на стыке 20-х и 30-х годов прошлого века. Почва для этого - вопреки развитию рационального сознания в нашем обществе (а, быть может, именно в силу такого развития, освободившего население от многих химер) имеется в достатке. И с такой перспективой (националистического или клерикально-националистического взрыва) надо считаться. И играющей с огнем власти, и неспособной объединить свои силы оппозиции…
Тремя же обнадеживающими - в этом плане - моментами политического развития России в последние месяцы мне кажутся, во-первых, зимние выступления пенсионеров, населения, отказывающегося согласиться с участью «удобрения прогресса» (и реакция большинства на эти выступления); во-вторых - по-литическое пробуждение молодежи (косвенным подтверждением чего является мобилизация «Наших» - ведь штурмовики отечественного разлива нацелены не на разгон пенсионеров). И в третьих, понимание, которое медленно с зигзагами, шаг за шагом проникает в различные (отнюдь не во все) отсеки нашего политического «микрообщества», понимание того, что идеологические различия теряют свое былое, определяющее значение, что реалии XXI века властно требуют - в мире и в России - срочного объединения т.н. правых и т.н. левых во имя некоторых общих ценностей и задач. Будь-то спасение человечества, предотвраще-ния его «раскола на веки» или инволюции политического режима - в мире (империя) или в России (от нефтеавторитаризма - к православному фашизму или чему-либо вроде). Без дальнейшего развития такого «нового единства» вширь и особенно вглубь предпосылки для «новой перестройки» сложиться не могут.
Кувалдин В.Б. Спасибо, Кива Львович. Слово предоставляется Медведеву Вадиму Андреевичу.
