Прозоров В. (МГУ)

Прозоров В., МГУ. Изначально я собирался говорить о ремесле историка и постперестроечный период. Именно поэтому меня так вот задела в первой части обсуждения проблема, как разделяются поколения.
Естественно, когда мы говорим о поколениях - особенно, когда говорим об академическом поколении, о поколении историков, ученых - нельзя это все разделить таким образом, что тот, кто родился до такого-то года, думает так, а тот, кто родился после этого года, думает совсем иначе.
Я основываю некоторые свои наблюдения на опыте изучения не только литературы, но и диссертаций, с которыми я знакомился, в том числе в России, в Соединенных Штатах и Германии. Прежде всего меня интересовали медиевистика, античность и некоторые проблемы ранней и новой истории.
Мне кажется, что за последние 10 лет в историографии и в исследовательских позициях историков наблюдается явный отход от теоретизирования, создания моделей, от социального моделирования и попыток представить изучаемое общество как некий целостный организм. На мой взгляд, в тех областях, о которых я говорю, историки возвращаются к позитивизму. Они возвращаются к позитивизму в том смысле, что все чаще и чаще в диссертациях история пишется в духе Леопольда фон Ранке, т.е. так, как это было на самом деле, а фактически так, как история рассказывается в источниках. Я повторяю, что не только в России,  но и американских и немецких диссертациях это тоже прослеживается.
Что касается России,  то фактически ушла из нашей жизни научно-популярная литература. Почему? Потому что в научно-популярной литературе как раз должны присутствовать модели. Но раз их нет, значит, историкам, к сожалению, нечего написать. Место научно-популярный литературы заняли псевдонаучные изыскания, псевдонаучные рассуждения, о которых вы, наверное, все знаете и которых слишком много - для этого достаточно зайти в магазины и посмотреть.
Кроме этого, не только научно-популярная литература ушла из нашего с вами обихода, но появилось много энциклопедий, где история тоже трактуется - я связываю это как раз с отсутствием моделирования - где история трактуется в позитивистском духе. Появилось много справочников,  много учебников, множество переводов источников на русский язык. Это отчасти хорошо, но отчасти и плохо. Потому что, повторяю, если нет этого моделирования, то переводы  остаются лишь попыткой историков найти себе  приложения в какой-то другой сфере, в данном случае в сфере переводов.
И самая серьезная опасность, в связи с кризисом историоцизма грозит образованию. Преподавая в университете, я вижу, студентам  - не говоря уже о школьниках - стало довольно трудно по учебникам представлять себе историю как живой развивающийся организм. Повторяю, во многих учебниках история превращается в набор фактов. Это вполне в русле реформы образования, которая сейчас идет и которая, в общем-то, состоит в том, чтобы формализовать гуманитарные знания, разбить его на тесты - в принципе это легко сейчас сделать, потому что позитивистский настрой позволяет проводить реформу именно в таком духе.
Я хотел бы призвать историков все-таки переломить эту тенденцию. Но прежде всего я призываю историков к тому, чтобы они сохранили классическое образование в том виде, в котором оно было и до 17-го года и в котором оно в принципе, существовало при советской власти. Если нам удастся это сделать, я думаю, нам всем станет жить лучше.
Зверева Г.И. Вадим предложил провокативное, мне кажется, высказывание, которое подталкивает нас к полемике. По крайней мере, у меня тоже возникли такие идеи немедленно вступить в спор, но не имею права.