Андреев Д.А. (МГУ)

Андреев Д.А. (МГУ). Я думаю, что перестройка как цикл развития еще не завершилась. И мы где-то сейчас подходим к ее финальному этапу. Потому что, собственно говоря, проблема  в том, какова будет модель развития, что будет? Ведь перестройка в 85-м году такую проблему поставила. Потом пробовались самые разные варианты развития, самые разные элементы. До сих пор, собственно говоря, какого-то единого ответа не найдено. И в этом смысле, оглядываясь в 85-й год,  четко видишь наиболее значимые субъекты, которые тогда действовали. Перечислю их, последовательность не будет, конечно, означать их значимость.
Первый – это мощный либеральный субъект – шестидесятничество. Это скорее, скажем так, некие люди смыслов, люди культуры, люди мотивации. Второй - конечно, теневая буржуазия или альтернативная экономика. Мы можем сейчас это сказать совершенно очевидно, потому что она всегда была, с 17-го года не прерываясь. Сейчас уже наука историческая позволяет нам это сказать с уверенностью.
И, наконец, третья сила, которая меня интересует больше всего как исследователя - это зарождавшийся класс управленцев,  зарождавшаяся сила новых менеджеров, у которых был уникальный шанс оседлать  удивительный, высокоиндустриальный, даже постиндустриальный потенциал нашей страны, который был создан к 80-м годам. Но оседлать не удалось. Гвишиани работал, его институт работал, работало еще несколько центров и институтов в Москве, в Питере, в Новосибирском академгородке, в Киеве, но не сложилось. Потому что, как мне кажется, где-то между январским (1987 года) Пленумом и XIX партконференцией уже окончательно стало известно, что именно альтернативная экономика и станет той силой, которая берет верх.
Я недавно в соавторстве с Геннадием Бордюговым издал книгу, где мы пытаемся рассматривать историю нашей страны с древнейших времен до наших дней как последовательное чередование двух моделей развития – мобилизационной и модернизационной. Причем, конечно, тут надо понимать несколько шире, нежели мы обычно видим эти термины. Мобилизация – это необязательно с киркой строить Беломорканал. И модернизация – это необязательно совершенствование какой-то материально-технической базы или чего-то еще. Это, скорее, способ мировосприятия, это некий поведенческий и мотивационный этос.
Я думаю, что проблема сегодняшнего дня – это проблема завершения перестройки. Понятно, что существующий режим и действующий президент эту проблему не решат. На самом деле ведь проблема не в том, будет ли Путин избран на третий срок и будет ли срок семилетним и что будет потом. Проблема в том, что до сих пор ни у кого нет четкой концепции дальнейшего развития. Именно развития. Комитет 2008 года, по сути дела, без Путина не может, он им необходим, как никому, может быть, другому не необходим. И в этой ситуации, я, человек, который видел перестройку уже довольно сознательным, пытался читать между строк партийные доклады, обратил внимание на то, когда ускорение стало перестройкой, а перестройка стала реформами. Это четко прослеживается во второй половине 80-х годов.
Проблема заключается в том, какой же будет главный субъект нашего развития, что такое новый политический класс, который будет строить Россию через 5-7-10 лет, но он начнет ее строить, это неизбежно будет. И в этой ситуации я как раз хотел бы просто как бы дать некий адрес, некое видение проблемы.
Мне кажется, что начатки такого класса есть. Как это ни странно, начатки этого класса рождаются той самой альтернативной экономикой, которая победила в начале 90-х годов. Но скорее эти начатки – отрицание этой альтернативной экономики. Это управленцы, это менеджеры. Конечно не все, конечно с большими оговорками, конечно, здесь нельзя говорить о какой-то кастовости или о какой-то профессиональной неизбежности стать этим новым классом.
Я хочу сказать, что у них есть такие шансы. Ведь то, на что Запад потратил колоссальные силы во время революции менеджеров, у нас в условиях нашей нелегитимной приватизации может произойти с гораздо меньшими издержками. Если еще учитывать стоимость нашей жизни, стоимость оплаты труда, так что мы можем опять оказаться в достаточно выигрышной ситуации в плане развития.
Подводя итог сказанному, я хотел бы сказать, что в плане политической ориентации, я себя мыслю прагматиком. Мне кажется, что задача, может быть, нашего поколения, задача этого нового политического класса - ломать и уничтожить эту проклятую систему координат: либерал, консерватор, демократ, левый, правый и т.д. На самом деле проблема одна – развитие или неразвитие. Если мы выбираем развитие, то вступают в действие определенные законы. Кстати сказать, готовясь к этой встрече, я полистал известный сборник «Системные исследования», который тот же Гвишиани издавал, и увидел, что, конечно, в самом начале перестройки, даже накануне перестройки, шансы были уникальные – проскочить в этот новый этап нашего развития. Но почему этого не произошло? Это отдельный вопрос,  но видимо, придется это проходить заново.
Зверева Г.И. Вы обратили внимание на то, что Дмитрий говорит о необходимости продолжения перестройки уже в постперестроечных обстоятельствах и видит для этого возможные условия в развитии страт или класса управленцев, которые мыслят прагматически.