Кременюк В.А.

Кременюк В.А. У меня сложилось немного пессимистическое ощущение в итоге нашей дискуссии. Проблема, конечно, в реальном положении дел и в нашей неспособности понять это реальное положение дел. А поэтому и соответствующее существование ложных целей, ложных пониманий и, мне кажется, блуждание в трех соснах, о которых говорил Вадим Валентинович.
     Номер один. Мы вступаем в мир, в котором доминирует все-таки интегрированность. Это не мир конфронтационный, это мир, в котором существуют определенные режимы, начиная от ООН, организации Всемирной торговли и т.д. И во всем этом доминирующую роль играют США – нравится или нет. И мы, вступая в этот мир, должны это понять и принять. И вряд ли мы должны ожидать, что США с нами будут согласовывать проблему Ливии. Они не будут этого делать. А вот проблему Грузии заставят обсуждать. К этому надо быть готовым. Мы не в том качестве.
     С этой точки зрения, не делать, конечно, ошибок. Потому что французы и немцы могут поссориться с США. Они – члены одной команды, это одна семья. У них есть какие-то свои претензии. И ваш итальянец то же самое может говорить. Мы – в другом качестве, мы – бывший враг, который пока еще не стал другом. Поэтому когда мы начинает равняться на них и говорить: а мы тоже…и т.д., это звучит совершенно иначе.
     Поэтому еще раз говорю: это вещь, которая существует объективно. Понять ее, суметь смириться или каким-то образом использовать ее – может быть, для этого и нужно работать с нашим общественным мнением. Потому что, вы сами понимаете, доминирует, бушует антиамериканизм. Счастье в голосах наших дикторов, когда они говорят о том, что убили очередного американца в Ираке. Трудно передать словами! Но он доминирует. А жить приходится с тем, что есть Штаты, и мы обязаны с этим считаться.
     Номер два. Это, конечно, ложное понятие о свободе выбора России. Нет свободы выбора. Вся нынешняя система, вся нынешняя консолидация сидит на ценах на нефть, которые мы получаем на мировом рынке. Если мировой рынок в силу каких-то причин перестанет платить нам такую большую ренту, то и консолидации не будет, и экономика действительно остановится и даже будет со знаком минус. Мы колоссально зависим от этого.
     Другая сторона. В значительной степени наш продовольственный баланс, в значительной степени удовлетворение спроса на лекарства, бытовую электронику, компьютеры – это тоже импорт, это внешний мир, это не мы сами. С одной стороны, внешний мир позволяет нам зарабатывать деньги на высоких ценах, а с другой стороны, продает нам под эти деньги то, что обеспечивает спокойствие среди населения – полные полки в магазинах. Не было бы этих полных полок, наверняка были бы шахтерские бунты и т.д., и т.п.
     Во многом то, что сегодня воспринимается как сила, - это функция наших внешних связей, но до конца еще не понятая…
Реплика. Это не сила, это интегрированный мир…
Кременюк В.А. Тем не менее, то, что сегодня у нас есть действительно более-менее четкая ситуация, спокойная, контролируемая и т.д., и т.д. Это не благодаря тому, что мы решили какие-то проблемы, мы их не решили. Еще трудно сказать, когда решим. А это благодаря тому, что мы подключаемся к этой системе. А та система уже начинает запускать сюда свои метастазы стабильности. Это тоже должно быть частью политики.
     И номер три. Конечно же, это создает определенную проблему. Допустим, вопрос с Ходорковским. Это не просто вопрос о том, что с кем-то плохо обращаются. Ходорковский – важный деловой партнер. Это человек, возглавляющий крупнейшую нефтяную компанию, которая занимается обеспечением энергетического рынка на Западе. Могут они сделать вид, будто не знают такого? Могут они согласиться с тем, что по очень сомнительным основаниям человека посадили, держат в тюрьму, громят компанию? Да не могут, конечно, Даже если – еще раз говорю – снять этот оттенок прав человек и т.д… Это часть бизнеса, это часть политики, это часть отношений, которая не является четко межгосударственной, но это является частью отношений между двумя странами.
     Поэтому к этому тоже надо быть готовым. И надо объяснить нашим силовикам, правозащитникам: друзья мои, ради Бога, никто вам не будет связывать руки, боритесь за чистоту, боритесь против преступности, но отдавайте себе отчет, что есть какие-то более серьезные государственные, общественные интересы. Вы в них врубаетесь, как ледокол, и начинаете пороть какую-то чепуху. Потом мы же сами начинаем страдать из-за того, что наш имидж там меняется и нам перестают верить: можно ли с такими партнерами иметь дела?!
     Это часть нормального диалога. К этому тоже нужно привыкать. Это то, о чем, Вы, Андрей, говорили. Не так уж силен наш суверенитет. Мы во многом ограничены в этом суверенитете и не имеем права делать какие-то вещи. А если их делаем – расплата за это обязательно последует.
     Мне кажется, это важный контекст, может быть, для более обобщенного понимания реальных проблем нашей внешней политики. Не просто манкирование в сложном мире – сложном, взаимозависимом и т.д., и т.д. Поэтому, наоборот, подключение к системе отношений, которая во многом нам чужда. Мы не участвовали в ее создании. Или, может быть, даже сказать: … сила. Здесь еще многому нужно учиться и, в том числе, конечно, многому нужно научить наше общественное мнение. Оно пока еще во многом дезориентировано, многого не понимает. Когда человеку говоришь: лекарство, которое ты принимаешь, - это лекарство швейцарское, немецкое или голландское, или американское, он не понимает этого. Люди с заболеванием сердечно-сосудистой системы прекрасно понимают, что без этого нельзя жить, а это обеспечивается оттуда, а не отсюда.