Т.Л.Клячко

Я попытаюсь говорить от имени и гуманитариев, и представителей естественнонаучных направлений, поскольку одновременно являюсь экономистом-математиком. И мне не очень нравится - хотя нас призывали к консенсусу - тот тон, который, к сожалению, приобретает наша дискуссия. По той простой причине, что то, что задумывали разработчики реформы - а я, к счастью или к несчастью, принадлежу к их числу - и то, что выплескивается через средства массовой информации на обыденное сознание, - это то, что называется, две большие разницы.

Тот огромный документ (почти 170 страниц), который назывался "Стратегия образования для России", на мой взгляд, никто из присутствующих здесь не видел и не читал. Есть, действительно, Доклад в правительство, который значительно меньше, и Основные направления, которые еще меньше.

Я не буду как бы ратовать за информационную открытость всего и вся, я думаю, что это должно быть обеспечено. Сейчас мы работаем над тем, чтобы "Стратегию образования" издать и надеюсь, что она скоро выйдет. А сейчас я хотела бы, не останавливаясь на том, что не является моей профессией - на содержании образования, поговорить о тех механизмах реформирования, которые были заложены в реформу.

Дело состоит в том, что я, как преподаватель высшей школы, тоже хорошо понимаю, что главное - это содержание. Я хорошо понимаю, что главное - это и те материальные средства (грубо говоря, здания, сооружения, парты, мебель, на которых все это разворачивается), это те кадры, которые приходят в сферу образования, это те условия, которые обеспечивают приток в образование эффективных педагогов.

Кроме того, я хотела бы обратить ваше внимание на то, что одним из очень действенных инструментов регулирования рынка труда является заработная плата. И поэтому, если мы оставим зарплату учителя на уровне 1300 рублей, как у нас сейчас есть, то эффективные кадры уйдут, система образования вообще останется ни с чем. Поэтому одним из основных моментов, которые рассматривались и рассматриваются в реформе образования, была зарплата учителя.

Я сама очень много настаивала на том, чтобы вопросы педагогических кадров обсуждались более широко, и в программе это было намного больше, чем там написано, по той простой причине, хотя учитель уже не является центральной фигурой для передачи знаний, он является одной из основных фигур, которые организуют передачу знаний.

Теперь немного о цифрах, поскольку это моя сфера. Я вам покажу то, что у нас сейчас происходит, хотя говорится о том, что высшая школа не является целью школьного образования. Если в 95-м году у нас с полным возмещением затрат или на платной основе принималось первокурсников 15 процентов, то теперь это 44 процента по системе государственных вузов. Такова тенденция.

В 2000 году школу окончило 1 миллион 330 тысяч человек, поступление в вузы в 2000 году составило 1 миллион 200 тысяч человек. То есть 90 процентов выпуска дружными рядами пошло в высшую школу. Это очень интересный факт. Я понимаю, что там на самом деле 90 не было, там были еще запаздывающие, те, кто в прошлые годы не поступил, и т.д. и т.п., но тенденция крайне характерная. У нас в вузы идет 70-75 процентов выпуска полной средней школы. Такого нет нигде в мире, такого нет в Соединенных Штатах Америки, где 65 процентов поступают в университеты, такого нет в Японии, где 60 процентов, и т.д. Когда мы начинали считать, мы считали, что, максимум, 55 процентов пойдет в высшую школу. Нет, идут практически поголовно. И эта тенденция нарастает, при этом нарастает численность тех, кто идет учиться за плату.

В 99-м году на каждого ученика нашей средней школы приходилось 2200 рублей, то есть где-то около 70 долларов в год. Долги по заработной плате учителей составляли 10 миллиардов рублей. Сейчас долги по заработной плате - 1 миллиард рублей. Но, мы заложили на одного ученика 3400 рублей, то есть, примерно, 125 долларов в год на одного ученика, и пришли к очень интересному выводу. То есть, если изменить систему финансирования школ, сделать ее прозрачной, привязать деньги к каждому конкретному ученику, то мы получим в системе при том минимуме, который мы ей даем, достаточно средств для того, чтобы нормально платить зарплату и обеспечивать нормальное функционирование системы. Я уверена, поднять сейчас зарплату, по крайней мере, на тысячу рублей, в среднем, каждому учителю, система могла бы при другой организации финансовых потоков.

То есть смысл того, что сделали экономисты, эти страшные, неприятные люди, как нам говорили в Центре Грефа "говорящие кошельки", состоит в том, чтобы нормализовать работу школы, чтобы учитель перестал думать, будут ему платить зарплату или не будут ему платить зарплату. А чтобы он эту зарплату регулярно получал. Она не будет очень большой. Я могу вам показать на графике динамику этой зарплаты, но уже сейчас я могу закладывать в свои расчеты то, что к 2004 году она станет не 1100 рублей, как сейчас, в среднем, а 2000 рублей, в среднем. Это с учетом инфляции, это в постоянных ценах. Если же мы еще предпримем некоторые усилия по реформированию организационно-экономического механизма школы, то мы можем получить и больший эффект.

Уважаемый коллега сейчас сказал, что у нас в школах очень много в классе учеников, наполняемость классов зашкаливает. Я рискую с ним не согласиться по той простой причине, что, конечно, как говорил Владимир Ильич Ленин, есть факты, а есть фактики, но дело состоит в том, что у нас, в среднем, в стране на одного учителя приходится 12 учеников, и эта цифра постоянно падает. Дело в том, что в среднем на Западе - 25 учеников на учителя. И это мы брали за ориентир. У нас есть школы, где в классе сидит от 1 до 3 учеников. И эти школы нам обходятся очень и очень дорого не столько в экономическом, сколько в социальном плане.

Я говорила о нормативе в 3400 рублей. Но при нашей системе расселения - это означает, что один ребенок в городской школе сейчас получит 2800 рублей и при этом школа будет жить более-менее нормально, ребенок в крупной сельской школе получит 3000 рублей, и школа будет как-то развиваться. А ребенок в малокомплектной сельской школе на свою душу получит 7 с половиной тысячи рублей. И этих денег хватит только на то, чтобы содержать одного-двух учителей в этой школе. Даже если увеличить финансирование этой малокомплектной сельской школы в два раза, то вы привлечете туда максимум 4 учителя. И я не убеждена, что они смогут заложить в этого ребенка то современное образование, которое ему нужно. Я уже не говорю про возрастные потребности в общении, в детском коллективе и т.д. и т.п.

Таким образом, проблема сельской малокомплектной школы, ее реформирование и содержание образования на селе - это одна из очень глубоких наших проблем. И мы предлагали в программе реформирования несколько путей решения этой проблемы. Я могу их здесь долго и подробно, с расчетами обсуждать. Могу сказать, что это все очень нелегкие решения и что когда вот так, походя, говорят, ну, 60 миллиардов рублей можно потратить на что-нибудь более стоящее, то, к сожалению, я хочу сказать, что реформы, в их теперешнем виде, стоят дорого. Мы работаем с тремя регионами полтора года для того, чтобы запустить там реформу образования в средней школе, и это стоит денег. Деньги нужны для того, чтобы переподготовить учителей, чтобы переподготовить директоров школ, чтобы переподготовить администраторов образования всех уровней, потому что уровень административной, управленческой, экономической и прочей культуры, той же информационной, крайне низок.

В среднем, на один регион для запуска сейчас нормальной, полноценной реформы с переобучением кадров, с повышением зарплаты учителям нам нужно примерно 250-300 миллионов рублей - это примерно, 12,5-15 процентов образовательных бюджетов среднего российского региона. Это опять "в среднем по больнице", я все это прекрасно понимаю, но это те цифры, которые позволяют вам понять как бы масштабы проблем и масштабы катастрофы. Потому что если мы не заложим эти деньги в наши бюджеты, если мы про них не подумаем, то реформы, вообще говоря, не будет.

Вирганская И.М. Татьяна Львовна, Вы только упомянули о новой организации финансовых потоков. Эта предлагаемая организация вызывает массу вопросов. Будьте добры, изложите свое видение этой проблемы.

Клячко Т.Л. Новая организация финансовых потоков достаточно, на мой взгляд, проста и прозрачна. Как я говорила, мы можем посчитать, сколько у нас в среднем на каждого ребенка приходится сейчас в школе. Мы закладывали одну очень простую вещь, чтобы эта цифра постоянно с учетом инфляции росла. Для этого то, что называется федеральным нормативом бюджетного финансирования, должно фиксироваться в Законе или вместе с Законом о бюджете. И тогда каждый бы знал, что ребенок стоит, например, три с половиной или четыре тысячи рублей. Да, в среднем. Есть поправочные коэффициенты по территориям, они также известны, это так называемые коэффициенты дискомфортности, они считаются. После этого я могу предъявить, грубо говоря, обществу два норматива. Я говорю, что если в среднем у меня 3,5, то на городскую школу - 2,8, на сельскую полнокомплектную - 3, на малокомплектную - 7,5. Все эти цифры я сразу могу представить. И тогда директор школы, зная, что у него 500 учеников, может взять свой норматив помножить его на то количество учеников, которое должен обучить, и он будет очень четко знать, сколько денег он получит в течение года. Дальше он может думать, как с этими деньгами обращаться.

И второй принцип состоит в том, что регион не может уменьшать эту цифру. Он эту цифру может только увеличивать. И соответственно местные бюджеты эту цифру могут тоже только увеличивать.

Почему я говорю про региональные и местные бюджеты? Дело в том, что школы у нас финансируются из местного муниципального бюджета. 65 процентов расходов на образование идут на школу из муниципальных бюджетов. Но если регион дотационный, то деньги идут из Федерации в региональные бюджеты. Как только они туда приходят, они делаются деньгами этого регионального бюджета и распределяет их губернатор, поэтому они до школы могут просто не дойти. Для того, чтобы этого не происходило, общественность просто и четко должна знать, сколько стоит каждый ребенок на ее территории. Если это будет сделано, то все наши финанасовые потоки станут прозрачными, и мы их сможем легко и спокойно контролировать.

Вирганская И.М. Татьяна Львовна, извините, последнее уточнение, поскольку это важно. Вы говорите о том, что, имея норматив, имея конкретное количество учеников, проще проконтролировать, сколько должна получить каждая конкретная школа (я упрощаю, но это для схемы). Объясните мне, чем это отличается от выплаты зарплат. Есть конкретное число работающих учителей в каждой школе. Известно, сколько каждому платить. Эти деньги не поступают несмотря ни на какой контроль. В чем будет разница? Точно так же не придут и эти деньги.

Клячко Т.Л. Дело состоит в том, что, как я уже здесь сказала, у нас есть 12 регионов-доноров, все остальные регионы в нашей стране - это дотационные регионы. Поэтому Федерация рассчитывает деньги на зарплату учителям и т.д., она их отсылает. Я сама была свидетелем того, как министр образования кричал по селектору, что деньги Федерация отправила, в территории они пришли в общий котел, и дальше они пошли на дорожное строительство, на милицию и т.д. Если в Законе о бюджете выдается федеральный мандат в виде федерального норматива, то все территории знают, сколько они денег должны получить на систему образования.

Мне приходится работать с руководителями департамента образования территории, фактически с министрами образования наших субъектов Федерации. Они не знают, сколько у них приходится на ученика, потому что они этих денег не видят, они проходят мимо них. Я им говорю, сколько у них в территории приходится на каждого ребенка.

Знаете ли вы, сколько приходится на каждого ребенка в Москве. Я вам скажу, что на каждого ребенка в Москве сейчас приходится 3,5 тысячи рублей, а на каждого ребенка в Московской области, тоже регионе-доноре, приходится всего 1750 рублей. И эта территория на свое образование при всех декларациях тратит очень мало. А, скажем, республика Адыгея 38 процентов своего регионального бюджета посылает на образование и больше возможностей у нее нет. Все эти данные есть, все это известно. А так все знают, что денег на образование нет, и тогда можно не выплачивать зарплату учителям, потому что все знают, что это - бедная сфера. А я вам показала, что в этой сфере сейчас 32 миллиарда рублей, эти деньги надо с толком тратить.

Если у меня государство из бюджета финансирует и массовую школу, и гимназию, то массовая школа стоит в Москве 5000 рублей, а гимназия стоит 17,5 тысяч рублей на ребенка. Соответственно, эти деньги могут растекаться по разным каналам, по разным правилам, и следить за этими деньгами будет очень и очень трудно.